Как бы там ни было, в один холодный зимний день, опираясь на костыли, Кэра высадилась в лондонском аэропорту.
Накануне она телеграфировала Клоду, чтобы тот ее встретил. Но Клод не пришел. Увидев, что его нет, Кэра упала духом. Однако она нашла в себе силы улыбнуться Бриджит, которая пришла встречать свою «маленькую госпожу». Увидев Кэру на костылях, Бриджит разрыдалась: «Боже милостивый, она действительно вернулась с войны!»
Кристофер Кэмбелл, агент Кэры, тоже был здесь. На своем авто он довез ее домой. Милый румяный толстяк Крис Кэмбелл! Такой забавный в своих роговых очках…
Он старался бодриться, но, увидев загипсованную ногу Кэры, едва не расплакался. Это означало крах его собственной карьеры.
– Тебя нужно показать лучшему специалисту, – заявил он. – Ты должна снова танцевать, Кэра! А пока что будет нелегко подыскать для тебя достойную работу… Ты ведь не захочешь опуститься до случайных заработков на студиях грампластинок… Да и таких заработков, как в дуэте с Клодом, это не принесет…
– Ты видел Клода? – быстро спросила она.
Пряча глаза, Кристофер пробормотал, что видел Клода раз или два и тот заверял, что, как только Кэра приедет в Лондон, он обязательно ее навестит.
Но Кэра и сама все прекрасно понимала. Клод знал, что она приезжает, но даже не потрудился ее встретить.
Она печально вертела на пальце кольцо, которое он подарил ей в знак помолвки, и рассеянно смотрела на знакомые улицы. Никакой радости по поводу возвращения на родину она не испытывала. Был хмурый январский день. И на сердце лежала печаль.
До самого вечера Кэра ждала, что Клод даст о себе знать. Наконец в шесть часов он пожаловал. Она лежала на софе в гостиной, где заботливая Бриджит предусмотрительно затопила камин. Когда он вошел, она протянула к нему руки, дрожа от волнения.
– Клод! – только и смогла выговорить Кэра.
Он взял ее за руки и с обычной элегантностью чуть коснулся губами сначала одной руки, потом другой. Однако не спешил заключить ее в свои объятия. Напротив, шагнул назад, и вид у него был отчужденный. Последняя надежда, что, увидев ее, он снова воспылает к ней любовью, исчезла в мгновение ока. Кэре был знаком этот холодный, безразличный взгляд. Таким взглядом Клод встречал женщин, к которым успел охладеть.
Он был необыкновенно хорош собой. В вечернем костюме с белым галстуком и алой гвоздикой в петлице. Со всегдашней турецкой сигаретой в зубах. Словом, все тот же старина Клод.
– Тебя можно поздравить, – сказал он. – Ты вернулась живой. Бобби Хэутон говорил, что ты чуть не убилась… Вместе с этим парнем танкистом, поклонником в военной форме… Жаль только, что он оказался неважным водителем.