На сердце у Конистана полегчало, он улыбнулся и — на сей раз более бережно — помог Эммелайн сойти с седла.
— Вот так-то лучше! — усмехнулась она, вскинув на него задорный взгляд изумрудных глаз, как только ее полусапожки коснулись гравия.
— Берегитесь! — прошептал он в ответ. — Вы испытываете мое терпение, и вам это отлично известно. Придержите-ка лучше язычок, а не то живо вылетите из седла в следующем заезде!
— О! — проворковала она, широко раскрывая глаза. — Я просто дрожу от страха!
Поскольку с этими словами Эммелайн отвернулась к Китти и принялась расспрашивать, как ей понравилась скачка, Конистан понял, что его угрозы восприняты с той же мерой серьезности, с какой были произнесены.
Третий забег с легкостью выиграли Варден Соуэрби и Октавия Брэмптон, а в четвертом ее сестра Оливия с Брантом Девоком опередили своих соперников на несколько саженей. Когда победители в отборочных состязаниях определились, Эммелайн, сочтя, что финалисты заслужили право на отдых, пригласила всех участников немного подкрепиться в тени раскидистых вязов на берегу озера.
Это дало возможность лорду Конистану развеять дурное расположение духа, чему — сам того не подозревая — способствовал Дункан. Он отошел от Грэйс и вступил в подробное обсуждение с Грегори Холлбэном маршрута настоящей скачки, назначенной на следующую среду. Они стояли на самом берегу, и Грегори, принимавший участие в прошлогоднем турнире, принялся подробно описывать Дункану каждый отрезок пути, указывая рукой расположение самых опасных участков: чертова мостика, страшного болота, высокой изгороди и старинной каменной стены.
Конистан подошел к ним поближе, стараясь почерпнуть как можно больше полезных сведений, но понял лишь, что его собственные знания о предстоящем маршруте прискорбно скудны, и решил в понедельник провести участников через всю дистанцию легкой рысью в качестве разминки.
Заметив, что Эммелайн уже уводит гостей обратно в парк, Дункан принялся поддразнивать Конистана по поводу окончательной победы в битве на рельсах. Виконт к этому часу уже успел о оттаять настолько, что дружески обнял брата за плечи. Теперь его собственное поведение в предыдущие два дня показалось ему чрезвычайно глупым, и ко второму этапу соревнования он сумел подготовиться, сохраняя самообладание. Его брату и Грэйс предстояло состязаться с Брантом Девоком и Оливией Брэмптон, а во втором забеге против него и Эммелайн должны были выступить Соуэрби и Октавия.
Сделав стартовый выстрел, Конистан стал громко подбадривать брата и даже крикнул «Ура!», увидев, что Дункан разорвал ленточку буквально перед самым носом у Бранта. Его, конечно, немного покоробило, когда Дункан, ссадив на землю раскрасневшуюся Грэйс со сбитой набок от быстрой езды шляпкой, поднес ее руку к губам и поцеловал, но вскоре у него отлегло от сердца, так как Дункан сразу же отпустил пальцы Грэйс, чтобы обменяться традиционным рукопожатием с проигравшим соперником. И только незаметный жест Грэйс, прижавшей пальцы к собственным губам, несколько встревожил Конистана, напомнив ему, что по крайней мере верхняя половина «кентавра» все еще находится во власти нелепой влюбленности.