– Вы не услышите сегодня Джима Джонсона, но вы должны радоваться за наше дело: он ездит по всему штату и собирает голоса для предстоящих в ноябре выборов в сенат. Мы будем иметь своего представителя в сенате штата, потом он станет губернатором, потом будет защищать дело нашей партии в Вашингтоне. Поддержим же его:
– Все вместе! Все вместе!
– Все вместе! – проскандировал зал. Потом тысячи голосов повторили хором:
– Чего мы хотим? Власти! Власти! Власти! – И снова: – Все вместе! Все вместе!
Оратор, маленький человечек с редеющими белокурыми волосами, вытер со лба пот и снова заговорил звучным, усиленным репродукторами голосом, наполнявшим темную пещеру зала и взвивающимся до балконов, тоже переполненных молодыми людьми:
– Мы доберемся до Вашингтона! Да, мы доберемся!
– Да, да! – проскандировал зал.
– Мы скинем этих политиков! Хватит с нас болтовни о квотах для цветных и иностранцев, об интеграции. В Вашингтоне возникло правительство для иностранцев. Они, видите ли, борются с дискриминацией. Ну, мы им покажем! Голосуйте за Джима Джонсона, и от речей перейдем к делу. К делу! К делу!
– К делу! К делу! – заревела толпа; многие поднимали кулаки, другие неистово хлопали.
Сияющий оратор глядел в зал с радостной улыбкой, потом вскинул руку в нацистском приветствии. Оркестр заиграл военный марш и все, сидящие на сцене, встали и вышли четким военным шагом.
– Как я люблю военную музыку, – вздохнул Том. – Она горячит кровь.
Роберта, прижавшаяся к его плечу, благоговейно прошептала:
– О, это изумительно! Изумительно! – Ее черные глаза сияли. – Какой оратор! Я была разочарована, узнав, что Джима Джонсона не будет, но этот человек зажег все сердца!
– Какой энтузиазм! Ты никогда не слышала Джима, но еще будет случай, не огорчайся!
Они прошли сквозь толпу к дверям и вышли в теплую ночь. Вдоль улицы выстроились юноши и девушки в подобии униформы: черных брюках, черном кожаном поясе и с красным значком Джима Джонсона на рубашке.
– Некоторые из них вооружены, – прошептала Роберта. – Видишь женщину в джинсах? Это Флора Дин, она возглавляет отряды безопасности. Она уже давно в политике, ей под тридцать. Теперь она работает на Джима Джонсона. Такие отряды необходимы – эти радикалы, и эти черные банды опасны! Хи, Лу, Джесси, Норма! Все прошло великолепно, правда?
Друзья и подруги кольцом окружили Роберту. Том, оказавшийся вне круга, с восхищением наблюдал за черноглазой девушкой, которая явно была лидером этой группы и заражала парней и девушек своей энергией и оживлением. Том гордился, что она выбрала его и была его первой девушкой. Он был младше ее на год, но она предпочла его однокурсникам и научила искусству любви. Она уверяла Тома, что он изумительный любовник.