— Да, видно, и к лучшему, — задумчиво ответила Энни, — что на сей раз все обошлось. Иначе возникла бы серьезная проблема. Ведь мне предстоит танцевать в новом сезоне, который начнется через шесть недель.
— Тем более тебя должно радовать, что это не произошло.
Стив почувствовал, как в нем растет раздражение. Энни поняла это и поспешно сменила тему:
— Завтра мне надо поехать к себе домой и отобрать некоторые вещи для занятий. Я несколько потеряла форму и должна срочно наверстать упущенное.
— Бесспорно, — ледяным голосом ответил Стив.
Он прав: Энни вновь отдалилась от него. Она позволила себе распахнуть свою душу на время медового месяца, когда чувствовала себя совершенно свободной и ничем не связанной. Но теперь все закончилось. Энни готовилась к новому сезону…
— Может быть, приляжешь и отдохнешь?
— Да, наверное, я так и сделаю. Спасибо, Стив.
Энни уже сидела на краю кровати, расстегивая жакет. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Стив понял, что сейчас ему лучше уйти. Он сжал кулаки, вышел из комнаты и сбежал по лестнице на первый этаж.
Итак, время безоблачного счастья закончилось, думал Стив. Что дальше? Может быть, виною тому просто критические дни? Ведь они сплошь и рядом становятся причиной депрессивного состояния у женщин. Или же Энни уже почувствовала себя на сцене? Но, черт побери, до начала сезона еще добрых шесть недель! Правда, они будут заполнены ежедневным тяжелым трудом. Разминки, упражнения и занятия у станка… Потом — репетиции… Причем Энни будет относиться ко всему этому с особой ответственностью, ибо ей вновь предстоит танцевать в паре с Моэмом Эллисоном…
Стив почувствовал, как его всего передернуло при одном воспоминании о партнере Энни. И постарался себя чем-нибудь занять. Сделал несколько телефонных звонков родственникам и родителям. Сообщил, что они прекрасно провели время и благополучно возвратились домой. Затем набрал телефон Мэриан Росс и сказал ей то же самое. Но при этом прибавил, что ее дочь страшно устала и спит. Поэтому сама позвонит позже.
Он заварил чайник, поставил его вместе с подаренными на свадьбу дорогими чашками из китайского фарфора на поднос, положил в вазочку несколько бисквитов, купленных еще в Хитроу, и поднялся на второй этаж.
Энни лежала в постели под одеялом. Глаза открыты, заснуть ей, видимо, так и не удалось. Стив поставил поднос на ночной столик у изголовья.
— Ты даже не вздремнула? — спросил он, присаживаясь рядом на край кровати.
— Самую малость, — слукавила Энни, погладив Стива по ладони. — Как приятно пахнет чай!