Вот ведь ради мужа она не захотела бросить балет. Для ребенка же пойдет на все. Энни уже дала понять, что малыш значит для нее куда больше, нежели положение звезды первой величины в балете. Но Стиву вспомнились еще и слова, сказанные Энни незадолго до их свадьбы: «Я очень хочу иметь семью. И вы — единственный мужчина, с которым смогу ее создать».
…Потемневшая от хвои вода уже наполовину заполнила ванну. Стив погрузил туда руку, пробуя температуру.
— Порядок. Ванна готова, Энни.
— Спасибо, Стив!
— Благодари себя.
— За что?
— За будущего младенца, которого себе подарила. Ты же давно хотела иметь ребенка, не так ли? Что ж, твоя мечта, похоже, готова осуществиться. Я оказался подходящим партнером и благодарю Бога, что сумел с честью выполнить порученную мне миссию.
Энни вспыхнула от негодования.
— Не надо притворяться святошей, Стив Хантер! Каждый из нас получил именно то, что хотел. Я помогла тебе занять место совладельца фирмы, ты подарил мне ребенка. Мы квиты!
Она с бешенством смотрела в глаза мужа. Оба нервно дышали. Стив с трудом сдерживался, чтобы не убежать не только из ванной и спальни, но и вообще из своего дома. Итак, Энни продолжает верить клевете, случайно подслушанной при разговоре Рэйчел с Марией! Еще несколько мгновений он стоял рядом с ней, молча и сжав кулаки. Затем резко повернулся и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Энни опустилась в ароматную воду и глубоко задумалась. Хотела ли она, чтобы Стив вот так, молча, ушел? Наверное, нет. Она ведь давно предупреждала Стива, что с новым театральным сезоном для них настанут трудные времена. Он должен был прислушаться к голосу разума, а не слепо идти на поводу у эмоций!
Теперь у нее возникала новая проблема: ребенок и балет, как их совместить?..
Стив долго стоял у окна, размышляя. И в конце концов пришел к заключению, что не должен оставаться пассивным наблюдателем краха своей семьи. Он просто обязан разрушить разделяющую их стену! А для начала надо показать Энни свою любовь, свою заботу и внимание.
Он вытащил из серванта коробочку с ежевичным чаем, который особенно любила Энни. Заварив его, достал из шкафчика большую чашку, из которого она обычно пила чай, и блюдце с бисквитами, поставил все это на поднос и понес наверх.
Дверь в спальню была закрыта. Стив поставил поднос на стоявший в холле журнальный столик и отворил ее. Энни лежала на кровати в розовой ночной рубашке. Кожа ее после хвойной ванны дышала свежестью. Она казалась куда более здоровой, чем в холле театра «Империал».
Стив принес поднос и поставил его на тумбочку у кровати жены.