Она чувствовала слабость, дурноту, комната плыла перед ее взором. Ей казалось, что она всей кожей ощущает стремительные порывы пронзительного ветра, бьющегося в стенах крохотной комнаты. Это был ветер радости, ветер победной мести, который больше года дожидался своего часа. Она открыла свою тетрадь в поисках нужной записи. Найти ее оказалось непросто, но она была: ожерелье и входящие в комплект серьги, рубины и бриллианты, в современной оправе белого золота. Неудивительно, что в этой записи не упоминалось ни имя предыдущего владельца украшений, ни сумма, затраченная на их покупку.
Андреа попыталась собрать воедино все части головоломки и проследить путь драгоценностей. Они были проданы скорее всего еще до того, как разразился скандал, алчному, если не одержимому коллекционеру Карлу Нэвиллу. Он непременно должен был понимать, что драгоценности краденые. Любой коллекционер на его месте понял бы, но это лишь разожгло желание владеть ими, сделало его еще более отчаянным, безрассудным. Нет ни малейшего шанса, чтобы он не знал, что покупает. Но кто же вел за него переговоры в Венеции? Кто бы это ни был, он без колебаний посоветовал Нэвиллу заказать новую оправу, заранее думая о том дне, когда драгоценности придется перепродавать. Ему, видимо, и в кошмарном сне не снилось, что каталогизатором окажется один из нескольких человек во всем мире, который держал в своих руках драгоценности Каппелло, человек, также обуреваемый жаждой, но жаждой мести. Нэвиллу не было дела до оригинальной оправы. Рубины — вот что его интересовало. Так по крайней мере казалось Андреа. В его коллекции недоставало лишь нескольких превосходных рубинов, а этот камень, как говорят, символ славы, триумфа и гордости.
Но кто же из них загадочный сообщник? Кто пытался сделать все возможное, чтобы помешать Андреа проникнуть в тайну этой находки и в тайну ожерелья дожа? Дориан, которой деньги нужны для того, чтобы возобновить приятный и привычный для нее образ жизни? Рейчел, которая жаждет во имя своего покойного брата возвратить Дрого-Мэнор его былое великолепие? Бретт, который только о том и мечтает, как бы сделать так, чтобы не работать до конца своих дней? Или Зак…
Комната внезапно съежилась и стала слишком маленькой для бешеного потока мыслей Андреа. Ей надо было как-то ускользнуть отсюда, чтобы подумать в спокойной обстановке. Она сложила все драгоценности, разложенные на столе, в сейф, все, кроме ожерелья и серег Каппелло, которые до самого последнего момента лежали перед ней, — настолько мучительной казалась даже мысль о том, что их придется убрать вместе с остальными.