Не отрываясь он смотрел на двух зелёных сестёр, пытаясь определить — чем же, кроме кожи, они отличаются от земных женщин — и не нашёл отличия. Высокие, немного пониже его самого, очень стройные — как дорогие фотомодели. Небольшие, крепкие груди (при таких деньгах как у их семьи — не сложно!), округлые бёдра, плоские животы и твёрдая попка, не колыхающаяся при ходьбе лишним жиром — как бывает у некоторых женщин. Посмотришь — вроде попка, как попка, а тронешь — а она как из студня. У этих — под кожей ходили упругие, твёрдые мышцы. А попой, как это говорят, можно было колоть орехи — настолько она тверда и упруга. Заметил — практически у всех здешних женщин волосы были очень коротки — практически как мех у животных. Физические особенности? Или мода? В принципе — это довольно-таки удобно и практично. Зачем на голове длинные волосы? Путаться? Разводить вшей и блох? Собирать грязь? Возможно, что в доисторическое время женщины укрывали волосами своих детей, грели их. Но через сотни тысяч лет, а уж тем более миллионы — этот рудимент должен был умереть, как и оволосение на теле. Зачем телу волосы? Зверю — нужны волосы, шерсть. Человеку, одевающемуся и живущему в тёплых домах — зачем? То-то — зачем? Слава заметил ещё раньше, что все, кто из мутации вышел человеком, без примеси зверя, потеряли оволосение на теле. Похоже, что хозяева строили тела по своему образу и подобию. Ему странно было видеть свои голые, безволосые руки и ноги, а также….в общем — чистый и гладкий, аки младенец.
Присмотревшись к анатомии женщин, Слава с облегчением отметил для себя, что ТАМ у них всё как надо. Никаких отличий, по крайней мере, внешних, от обычных земных женщин не было. Опять же — никаких — кроме полного отсутствия волос, да зеленоватого цвета кожи.
Он почему-то боялся, что эти зелёные имеют что-то вроде яйцеклада и каких-нибудь экзотических органов, ну как паучихи там, или жуки. Не мог представить себе — как он будет заниматься сексом с жучихами?! Потрахаются — и ррраз! — голову откусят. Ну как самка тарантула.
— Эй, давай его сюда! — махнула рукой одна из женщин — обе были неотличимы друг от друга внешне, и понять, кто есть кто, можно было только по их поведению — Амилла была более резкой, активной, доминировала в их союзе, а Скирина более пассивной, и лишь в её постоянном противоречии сестре выражался стихийный протест против доминирования.
— Чего он до сих пор в штанах? — женщина подошла и бесцеремонно рванула за пояс, отчего брюки лопнули и клочьями сползли с бёдер Славы — и рубаху давай сюда! Это у себя в клетке будешь ходить одетый, а тут — только голый! Эй, вы, да вы — двое — быстро сюда! Отмыть его хорошенько и подготовить к постели. Смойте с него вонь рабского загона — от него клеткой за пять шарлонгов смердит! Доставите в розовую спальню!