— Заниматься хочешь? — спросил бородатый.
Конь, казалось, прислушивался к их словам, поводил ушами, шевелил белой верхней губой.
Эля кивала, но мужчина на нее уже не смотрел.
— Алька, может, закончим на сегодня? Что-то тебя Лёник не слушается.
От этого детского, словно из прошлой жизни прозвища вдруг стало хорошо. Алька… Это от Олега или от Александра?
— Я галопом пройду? — Мальчишка смахнул с носа набежавшую каплю.
— Ты его не поднимешь.
— Подниму!
— Отшагивать потом придется.
— Отшагаю.
— Дождь!
— Не снег.
— Ну, иди! — И, повернувшись к Эле, бородатый позвал: — Пошли в тренерскую.
Эля не сразу поняла, что это говорят ей, засмотревшись на всадника. Упрямый мальчишка Алька боролся с конем. Животное не слушалось: не поворачивалось и вообще не двигалось с места.
Бородатый уходил. Эле пришлось его догонять.
— А почему он не слушается? — спросила испуганно. Если все лошади буйные, какое же в этом удовольствие?
— Алька? — Быстрый взгляд, улыбка в усы.
— Конь.
— Ленивый.
Сзади раздался тяжелый топот. Конь шел неспешным галопом по дальней кромке площадки. Алька сидел, вцепившись в повод, но это не помогло. Стоило коню повернуть и увидеть дорожку к конюшням, он прибавил скорости, невероятно резво для своей комплекции проскакал по диагонали и понес всадника к деревьям, за которыми начинался асфальт.
— Держи его, держи! — весело прикрикнул мужчина.
Справиться с конем Альке удалось только под деревьями. Конь упирался и довольно пофыркивал. Мальчишка размазывал по лицу грязь и упрямо поджимал губы.
— И отшагать три круга! — напомнил мужчина, уводя Элю к двухэтажному деревянному домику.
— А они все такие? — робко спросила она.
Радужная картинка с чистенькими послушными лошадками, красивыми наездниками и полями с зеленой травкой поблекла.
— А! — отмахнулся мужчина. — Эти двое постоянно воюют.
По этому легкому жесту Эля окончательно убедилась, что человеку, идущему рядом с ней, не так уж и много лет. Лет двадцать. Еще не старик. Зачем ему борода?
— Я про лошадь.
— Это конь. Лёник. Ты-то когда-нибудь на лошади сидела?
— В деревне.
— А хромаешь почему?
— Со ступенек упала. В детстве. Давно уже. Я и не замечаю.
— Нога болит?
— Нет. А что, из-за этого меня не возьмут?
— Чего не взять-то? Если нога не болит, ходи на здоровье. Стремена можно сделать разной длины, чтобы было удобней.
Эля снова посмотрела на плац. Мальчишка справился с конем, и теперь они шагали вдалеке. Оба мокрые и понурые.
— А вы всегда в дождь ездите? — забеспокоилась Эля.
— Нет, в дождь мы обычно не ездим. Алька настоял. Не захотел в крытом манеже. Тебе в эту дверь. Там Семен Петрович. Все у него и узнаешь.