Каким-то чудом я смог выбраться из-под обломков. Не понимаю, как они не раздавили меня в момент крушения. Видимо у богов на мой счет еще остались какие-то планы. Рука двигается, хотя плечо болит все сильнее. Если бы робот-врач был цел, я бы починил плечо в два счета, но моя рубка… Вернее то, что от нее осталось, напоминает поле боя двух разъяренных ящеров. Однако, ей, похоже, повезло больше других отсеков на этом корабле. Разрушены кресла и незакрепленные приборы, все основные системы центрального отсека в норме. Это я понял, когда дополз до контейнера с медикаментами и вколол себе в плечо «Изморозь», – так мы, пилоты, называем препарат, после которого вся боль исчезает почти на полдня, – чтобы иметь возможность соображать.
Центральные иллюминаторы выдержали посадку, но замазаны какой-то дрянью, так что я ничего не вижу сквозь них. Поднявшись на ноги, я попытался пробраться сквозь весь этот искореженный хлам в отсек, где находились морпехи. Прошел сквозь рабочий тамбур, но дверь туда заклинило. Похоже, в момент падения пробило обшивку, и сработала система защиты. Я натянул один из двух уцелевших скафандров, – моему штурману, который лежит в углу, он уже не понадобиться, – вернулся в шлюз, закрыл свой отсек, и провозился у этой двери часов шесть, точно не помню. Наконец, я ее вскрыл. Там… В общем, они все мертвы. Эта каша из человеческих тел все еще стоит у меня перед глазами.
После, совершенно изможденный, я вернулся назад и заснул. Скоро «изморозь» перестанет действовать. Не хочу думать, что будет, когда боль вернется. Да, чуть не забыл. Теперь я, – человек без «ангела». Если я жив, значит, он уже мертв. Повезет когда-нибудь выбраться отсюда, служить буду уже не так.
Двухместный глайдер бесшумно опустился на траву посреди высоких деревьев, прозрачная крыша отъехала назад. Солнце почти скрылось в пышных зеленых кронах, и здесь внизу уже царил полумрак, напоенный ароматом растений и голосами птиц.
– Ну, вот мы и на месте.
Аурис посмотрела на пилота, хмурого коротко-стриженного парня в желтой майке по имени Тин Нун, и, улыбнулась. Тин изучал пылинки на лобовом стекле глайдера.
– Спасибо, Тин, что подбросил.
– Хочешь, я провожу тебя до центральных колец?
– Здесь нечего бояться, – усмехнулась Аурис, – разве что прозрачных тигров.
Тин был ее сокурсником и другом, а в последнее время пытался еще и ухаживать за обворожительной дочкой звездного адмирала. Но, романтичной Аурис он казался слишком правильным. Тин поступил на факультет звездной археологии по настоянию матери, учился хорошо, даже занимался спортом, но все лишь для того, чтобы угодить родителям. Ему бы больше подошли занятия математикой или астрономией. По настоящему археология его не увлекала, как Аурис, готовую посвятить всю жизнь поиску артефактов. И она не спешила отвечать ему взаимностью, хотя Тин, поговаривали, действительно собиравшийся одно время покинуть университет, резко передумал, когда увидел на очередных занятиях Аурис.