После того как Вера вернулась домой и обняла своих дочек, она закрылась в комнате с Валландером. Они сидели на ее кровати, и, похоже, эта ситуация ее внезапно смутила. Он дотронулся до ее руки, пытаясь высказать ей свою благодарность, но она неправильно истолковала его жест и отпрянула. Он понял, что не стоит делать попытки объясниться, и спросил, удалось ли ей связаться с Байбой Лиепой.
— Байба плачет, — ответила она. — Она оплакивает своих друзей. Больше всех она оплакивает Инесе. Она предупреждала их, что милиция усилила свое наблюдение, она просила их проявлять осторожность. И все же то, чего она опасалась, случилось. Байба плачет, но она полна гнева, точно так же, как и я. Она хочет видеть вас, Валландер, сегодня вечером, и у нас есть план, как это осуществить. Но сначала мы должны поесть, а потом я объясню, что делать дальше. Если мы отказываемся от еды, значит, мы уже потеряли всякую надежду.
Они сгрудились вокруг откидного стола в комнате, где лежал отец. Валландер подумал, что Вера с семьей живет как в фургоне. Чтобы всем хватило места, требовалась кропотливая организация пространства, и он поражался, как можно всю жизнь выдержать в такой тесноте. Вспомнил он и тот вечер, когда был на вилле полковника Путниса под Ригой. Чтобы защитить свои привилегии, один из полковников приказал своим подчиненным открыть охоту на таких людей, как майор и Инесе. Теперь он хорошо видел пропасть между жизнью одних и других. А все контакты между первыми и вторыми заканчиваются кровопролитием.
Они поели овощной суп, приготовленный Верой на крошечной плитке. Девочки подали хлеб грубого помола и пиво. Валландер понимал, что Вера страшно нервничает, но своим домашним она виду не подавала. Он опять подумал, что не имеет права подвергать ее риску, прося о помощи. Ведь если с ней что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит.
После обеда девочки убрали со стола и помыли посуду, а отец опять лег на кровать.
— Как зовут вашего отца? — спросил Валландер.
— У него необычное имя, — ответила Вера. — Его зовут Антонс. Ему семьдесят шесть, и у него проблемы с мочеиспусканием. Всю жизнь он работал мастером в типографии. Говорят, у старых типографских рабочих иногда наступает свинцовое отравление, отчего они становятся рассеянными и отрешенными. Иногда он словно совсем в другом мире. Не знаю, может, он заболел этой болезнью?
Они опять сидели на кровати в ее спальне, дверь она задернула занавеской. Девочки шептались и хихикали на кухне, и он понял, что момент наступил.
— Вы помните церковь, где вы встретились с Байбой на органном концерте? Церковь Святой Гертруды?