— Но кто это сделал? Тот, кто дал ему разрешение, должен занять его место в тюремной камере. Как такое можно допускать?
— Я разузнаю это, — сказал Бьёрк. — Но факт есть факт. Мерзавец сбежал.
Валландер вспомнил то дело: неслыханно жестокое убийство пожилой супружеской пары в Ленарпе, и удрученно взглянул на Бьёрка.
— Зачем тогда все это? — спросил он. — Зачем мы выслеживаем преступников, если потом Управление исполнения наказаний отпускает их из тюрем просто так, за здорово живешь?
Бьёрк молчал.
Валландер встал и подошел к окну.
— Сколько можно это терпеть?
— У нас нет другого выхода, — вздохнул Бьёрк. — Так что там у тебя насчет тех трупов со спасательного плота?
Валландер коротко доложил обо всем. Его переполняли усталость и разочарование. Во время его доклада Бьёрк сделал несколько заметок.
— Русские, — произнес он, когда Валландер закончил.
— Или из Восточной Европы. Мёрт, видно, свое дело знает.
— Тогда я обращусь в Министерство иностранных дел, — сказал Бьёрк. — Это их дело — устанавливать связи с русской милицией. Или польской полицией. Или полицией стран Восточной Европы.
— Но ведь это могли быть русские, жившие в Швеции, — сказал Валландер. — Или в Германии. Или, например, в Дании.
— И все же большинство русских живет в Советском Союзе, — заметил Бьёрк. — Я немедленно свяжусь с МИДом. Они знают, как вести себя в таких ситуациях.
— Надо было положить эти трупы обратно на плот и попросить береговую охрану отбуксировать его в международные воды, — сказал Валландер. — Тогда мы избежали бы дальнейшей ответственности за это дело.
Но Бьёрк, казалось, не слышал.
— Нам нужна помощь в установлении их личности, — сказал он. — Фотографии, отпечатки пальцев, одежда.
— Еще татуировка. Кривая сабля.
— Сабля?
— Да. Кривая сабля.
Бьёрк покачал головой и потянулся за телефонной трубкой.
— Подожди, — сказал Валландер.
Бьёрк опустил руку.
— Я подумал про человека, который позвонил нам, — сказал Валландер. — Мартинссон сказал, что он говорил по-сконски. Хорошо бы попытаться найти его.
— Разве о нем что-то известно?
— Нет. Именно поэтому я предлагаю сделать открытое обращение. Попросить человека, видевшего дрейфующий красный резиновый плот, позвонить в полицию.
Бьёрк кивнул:
— И все же я должен поговорить с прессой. Журналисты уже давно об этом трезвонят. Как им удалось так быстро разнюхать, что случилось на пустынном берегу, ума не приложу. Вчера об этом говорили целых полчаса.
— Ты же знаешь, у нас утечки, — сказал Валландер и снова вспомнил убийство в Ленарпе.
— У кого это «у нас»?
— В полиции. В Истадском полицейском округе.