Квинт пробежал глазами строчки. Да, все так. Они решились. Теперь то же следует сделать ему. Собственно, долго думать тут нечего.
— Я уезжаю, отец. Утром.
Старик кивнул и тяжело, словно на плечах его лежал неподъемный груз, опустился за свой письменный стол.
— Они набрали два легиона, — продолжил Квинт, — Серторий пишет, что хотел бы видеть в рядах трибунов не только мальчишек, избравшихся в прошлом году. Он помнит меня и зовет.
— Он пойдет сам?
— Нет. Легионы возглавит консул.
— Который? Не успеваю следить за ними, — проворчал старик, — месяц назад одни, сейчас уже другие...
— Валерий Флакк.
— Флакк? Он что-то стал понимать в военном деле?
— Ему в помощь придают Гая Фимбрию.
— Мясника? — поднял бровь отец, — ты понимаешь, куда все это идет? Гражданская война!
— Нет, — уверенно ответил Квинт, — мы отправляемся, чтобы предотвратить ее. Консул сместит Суллу.
— Они полагают, что если Флакк открыто не поддерживал Мария, то Сулла ему подчинится. Это заблуждение, сын. Даже больше — это ошибка и она может стать роковой! Ты окажешься в самом пекле, между двух огней: с одной стороны Сулла, с другой Митридат.
— Я должен, отец, — упрямо нагнул голову Квинт.
— Но почему? Что тебе этот Марий?! Он — пепел на ветру!
— Не ради него...
— А ради чего? — раздался голос за спиной.
Квинт обернулся: так и есть, оба тут стоят, старшие братья, близнецы Марк и Луций.
— Ради вас. Прошлая война обошла наш дом чудом, а та, что может начаться, будет еще страшнее.
— Ради нас... Красивые слова, — пробасил Луций.
— Я удержал тебя осенью, — медленно проговорил отец, — едва переборов твое упрямство. Ты так рвался под знамена своего дружка Сертория, а посмотри, чем все закончилось? Марий залил Рим кровью. Дураки плачут о десятке зарезанных консуляров, а сколько перебито простого народа? Кто-нибудь считал? Сотни! Тысячи! Это гражданская война, Квинт, она уже идет, и ты один ее не замечаешь, пытаешься "предотвратить"!
— Серторий не виновен в тех убийствах, — возмутился Квинт.
— Не вали с больной головы на здоровую, — отрезал отец, — этот виновен, тот не виновен...
— Что же мне делать? Сидеть подле тебя, да свиней гонять хворостиной? Кто я такой? Зачем я? Вот они, — Квинт ткнул рукой в сторону близнецов, — твои наследники. А мне куда податься?
— Семь лет назад ты кричал мне тоже самое, — покачал головой отец, — так и не нашел себя?
— Нашел. Марий тоже был безвестным провинциалом, а каких достиг высот!
— И ты хочешь стать вторым Марием? — спросил Марк.
— Не важно, первым, вторым, десятым... Не быть мне скромным землепашцем. Я ступил на путь, с которого не сворачивают.