она каким-то образом умудрилась материализовать у меня во рту кусок мыла. В общем, когда дело было сделано, ощущал я себя премерзко и с виду походил на карамельного человечка — героя местных легенд. Даже Пугало, попробовав оставшуюся на моих плечах субстанцию пальцем, посмотрело на меня с жалостью.
Ну а когда я возвращался на съемную квартиру, уже в сумерках, то познакомился и со второй достопримечательностью Штайнллана — грабителями. Работали они жестко и не собирались церемониться. Никаких разговоров, никаких просьб, никакого запугивания. Серьезные ребята, знающие, что они делают и для чего. Им проще было оставить труп, чем чесать языком.
В общем, обычные нехорошие местные жители, жизни которых я приехал защищать.
Зная особенности города, я был настороже, несмотря на то что появившийся из переулка человек неспешно направлялся от меня, а не ко мне. И когда он развернулся, пытаясь ударить меня стилетом под грудину, я был готов.
Следует отметить, что я ненавижу стилеты. Их придумали в Литавии, и они довольно быстро распространились по другим странам и княжествам. Подлое оружие, которое легко спрятать в рукаве. И опасное. Четырехгранное лезвие без труда может проткнуть шубу и несколько слоев одежды. То, что требуется для грабителей и наемных убийц. Несколько быстрых уколов в нужные места, и готов покойник. Минимум шума, минимум крови, максимум эффективности.
Шагнув назад и в сторону, я пнул напавшего в колено и отпустил свинцовый шар, который до этого момента держал в руке. Тихо звякнула короткая цепь, я крутанул импровизированным кистенем и что есть сил ударил распрямляющегося человека по голове.
Неожиданно тихо хрустнуло, и он, не сказав ни одного слова, упал к моим ногам.
Зато двое его приятелей, появившиеся сзади, сдаваться так просто не собирались. И безмолвными тенями бросились ко мне. У одного был здоровенный нож для разделки мяса, чем вооружен другой, я не рассмотрел.
Я швырнул во второго кистень. Попал, к сожалению, не в лицо, а в грудь, но разбойник охнул и замешкался. Я парировал удар мясницкого ножа кинжалом, схватил свободной рукой человека за плечо. Но тот рванул вправо, безошибочно угадав единственную возможность освободиться.
Он сорвал мой хват, я отклонился назад, убирая лицо от взвизгнувшей в воздухе стали.
Головорез был не новичком в ближнем бою, и я понял, что кружить мы можем довольно долго. Как раз до тех пор, пока его напарник не придет в себя и они не возьмут меня в клещи. Так что я решил схитрить и поддался, чтобы он счел, что победа за ним.
Когда его свободная рука крепко схватила меня за воротник, я блокировал предплечьем удар ножа и «пропустил» подсечку. Противник уронил меня спиной на землю и заорал, когда мой кинжал оказался в его левой ступне.