На этот раз что-то упало там, где я только что находился.
— Правее! — крикнул мне Львенок. — Там он нас не достанет!
Кто этот «он», мне было совершенно все равно. Попробуйте побегать по снегу в зимней одежде и с палашом на поясе. Сейчас моей главной задачей было не споткнуться. Я понял, что полностью с ней справился, когда едва не влетел в Львенка, остановившегося возле амбара. Страж уперся руками в колени, пытаясь отдышаться на холодном воздухе.
— Смотрю, ты не скучаешь! — сказал я, только сейчас понимая, что во время бегства умудрился потерять свою шапку, украшенную хвостом енота.
Я видел ее отсюда — в сорока шагах от меня и в десяти — от изрядно покрытого угольной пылью, испачканного землей сегментарного червя, неспешно уползающего обратно в шахту. Острый гребень, шипастые наросты и пасть, которой он бы с радостью нас сцапал, будь чуть подлиннее.
— Щупальце озивариса, — мрачно произнес я. — Какого же он размера?
— Лучше тебе не знать. — Львенок зачерпнул снега, сунул его в рот, сев прямо на землю. — Уф! Едва не отдал богу душу. Хорошо, что я быстро бегаю.
— Как ты умудрился кинуть в него знаком?
— Не в него. Там был полоскатель. Душу я прикончил, но, на свою беду, разбудил эту тварь.
— Тебе не кажется, что манера наших встреч начинает повторяться? В тот раз ты вылетел из амбара, теперь — из шахты.
Он хохотнул.
— Обожаю традиции, Людвиг! И снова мы встретились недалеко от Дерфельда. Ты здесь какими судьбами?
— Проездом.
— А у меня обычная инспекция. — Он снегом потер щеки, отчего те не стали светлее. — Взял у бургомистра бумагу для Братства. Теперь планирую проверить несколько городков и убраться в Арденау. Мне требуется отдых.
— В первую очередь тебе требуется ванна. — Я протянул ему руку, помогая подняться.
— А с ним что будем делать? — Щупальце озивариса уже скрылось под землей.
— Ничего. Это иное существо, а не душа. Если у тебя в седельных сумках не найдется волшебного меча или десяти бочонков пороха, мы бессильны его убить.
— Ты куда?
— За шапкой.
— А если он вылезет снова? Ты об этом подумал?
— Меня окружают сплошные Проповедники, — пробормотал я, забрал шапку и быстро вернулся. — Черт меня побери! А ты здесь откуда?!
— Да! Я тоже хотел бы это знать! — с какой-то странной ноткой в голосе произнес Львенок.
Возле амбара стояла девушка в длинном плаще с лисьей опушкой по капюшону. Прехорошенькая южанка с пушистыми ресницами, карими глазами и кудрявыми черными волосами, падающими ей на плечи. Вид у нее был немного рассерженный, а на смуглых щеках появился легкий румянец. Я надеялся, что это эффект от мороза, а не из-за того, что у нее плохое настроение.