Невысокая ограда, сложенная из серого шершавого камня, выплыла из снежной дымки. Не сговариваясь, мы перемахнули через нее, очутились на погруженном в ночные тени городском погосте, побежали мимо угрюмых могил, огибая забитую мертвецами церковь справа. Оказавшись на знакомой улице, свернули на перекрестке и только здесь привалились к стене. Львенок бросил уцелевший мешок соли под ноги, перевел дух. В отличие от меня он позаботился о том, чтобы взять хоть что-то из нашей добычи.
— Видел это? — наконец спросил он, вытирая рукавом нос.
— Ты о слепой малиновой жабе с козлиными рогами и копытами? Она высотой с двухэтажный дом. Ее сложно не заметить.
— Кажется это тот самый Цэкутул, которого вызвали. А видел души вокруг него? — Львенок оставался удивительно спокойным.
— Да. Он держит их на поводках и использует как поводырей и для убийства людей. Чего в аду предостаточно, так это темных душ.
— Никогда о таком не слышал.
— На наше счастье, он довольно медлителен и, похоже, отстал. — Я посмотрел на мрачную зимнюю улицу. — Не представляю, где искать беглую душу. Она может быть в любом. Где угодно. У нас не хватит времени проверять каждый дом. Предлагаю попытаться покинуть город. Пока вновь не начался буран.
Он взялся за мешок, закинул его себе на плечо:
— Пожалуй, теперь это единственный выход. В конце концов, нам не в первый раз переживать непогоду под открытым небом.
Из нижних окон постоялого двора лился тусклый свет.
— Мне надо забрать кое-что перед отъездом, старина.
— Давай. Я проверю лошадей. Возьми теплые одеяла. Укроем их, если станет совсем тяжко.
Я свернул к подсобным помещениям, прошел мимо кухни, в которой, судя по трубе, уже не горел очаг. В углу небольшого двора, между двух сугробов, корявым горбом застыла порядком занесенная карета дилижанса. Возле дверей конюшни висел фонарь, да и внутри горел свет — я видел желтую полоску под приоткрытой створкой ворот.
Внутри я обнаружил человека, которого уже встречал в таверне: тип с двумя клинками за поясом. Он был хорошо, очень тепло одет и, когда услышал, что скрипнули петли, развернулся ко мне, подняв небольшой арбалет и направив его мне в грудь.
Не требовалось много времени, чтобы оценить происходящее.
— Из-за лошади убьешь стража? — спросил я с иронией.
Его взгляд метнулся к моему кинжалу.
— Она мне нужна.
— Как и мне. А она все-таки моя. Где, кстати говоря, вторая?
Легкое пожатие плеч совершенно не повлияло на арбалет — он все так же смотрел в ту же точку.
— Когда я сюда пришел, ее уже не было.
Плохо. Мы с Львенком не сможем уехать на одной.