— Граф, я приношу вам свои извинения за нервное высказывание моей невесты — она ожидала предложения руки и сердца, а я не мог найти нужные слова, чтобы выразить глубину моих чувств. Я надеюсь, что вы и ваши родители будете гостями на нашей свадьбе.
«Рыжая селедка» с видом глубочайшего удовлетворения выслушал самую наглую ложь, которую ему приходилось слышать в своей жизни, пожал герцогу руку, промямлил какую-то сентенцию об истинных чувствах и пообещал обязательно быть на свадьбе. Сам он еще в двадцать один год в пьяном угаре успел жениться на итальянской танцовщице по имени Мими. Он прижил с ней двоих детей и десять лет спустя разъехался с супругой, оставив ей дом в Париже. Мими, правда, не унывала. В свое время ее маменька была первой красавицей в итальянской труппе Лондона и имела самых богатых любовников, которых всё время обводила вокруг пальца. За право признания отцовства Мими ссорились между собой два эпатажных аристократа: четвертый герцог Куинсбери и Джордж Селвин. Оба «папаши» до конца своей жизни обожали молодую женщину, и оба оставили ей приличное наследство. Но сегодня благородный граф Ярмут понял возвышенные чувства друга и остался очень доволен тем, как завершилась убийственно скандальная ситуация в Хардфорд-Хауз.
А вот в экипаже Черкасских царило тяжелое молчание. Глядя на лицо Долли, Алексей и Катя боялись задавать какие-либо вопросы, а она просто не могла говорить. У ворот их догнал герцог Гленорг, который пообещал сразу после завтрака прибыть к князю Алексею для обсуждения брачного контракта. Он вежливо простился с дамами и направился к своему дворцу. Долли посмотрела ему вслед и даже не могла понять, что она чувствует. Но потом, вспомнив тот ужас, который сегодня пережила, она подумала, что герцог решительный и мужественный человек и он должен сдержать слово и отпустить ее через год, вернув ей ее приданое.
Около спальни Катя сделала робкую попытку поговорить с золовкой:
— Можно мне зайти и побыть с тобой?
— Давай поговорим завтра, сегодня я еще не готова, — страдальчески морщась, попросила Долли.
— Конечно, дорогая, как скажешь, — с жалостью глядя на бледное лицо княжны, согласилась Катя.
Простившись с братом и невесткой, Долли толкнула дверь в свою спальню. Подойдя к кровати, она, не раздеваясь, рухнула на покрывало. Пережитое испытание забрало все ее силы, и через несколько мгновений девушка заснула. Ночь дала ей утешение, и Долли снова приснился любимый сон, где она летит на Лисе и целый табун легконогих коней скачет за ними.
Утром Долли еще не открыла глаза, как почувствовала в комнате чье-то присутствие. Тонкие руки охватили ее ладонь и легонько сжали.