Спутник неодобрительно покачал головой и молча предъявил страже пропуск. Люди эти, судя по их внешности, были купцы; в числе их были два или три еврея. Купцы эти были из числа, повидимому, зажиточных людей: их сопровождали на почтительном расстоянии несколько слуг.
— Скажи-ка, любезный, сколько сот дублонов ты получаешь жалованья в год и сколько раз тебе возобновляют эту ливрею? — спросил солдат одного из слуг.
Это был еще молодой, но сильный и здоровый человек. Почувствовав фамильярный щипок солдата в икру и бесцеремонный удар по ляжке, он выпрямился и взглянул на добродушно улыбающееся лицо Диего.
— Ты, вижу, веселый парень, товарищ, но пальцы твои щиплются больно, — сказал он. — Прими мой совет: не позволяй им так бесцеремонно касаться людей, не то ты рискуешь когда-нибудь раздробить себе череп!
— Посмотрел бы я… — начал было Диего, но его собеседник пришпорил мула, и тот с такой силой рванулся вперед, что почти опрокинул словоохотливого солдата.
— Право же, ты неосторожен, Диего, — заметил Родриго, — ты рисковал познакомиться с кулаком этого молодого человека!
— Разве посмел бы он поднять руку на солдата?
— Возможно, что он и сам был королевским солдатом: в наше время молодых людей рано впрягают в солдатскую лямку. Мне даже кажется, что я уже раньше видел его… и я готов поручиться, что ему уже приходилось стоять лицом к лицу и с маврами и с каталонцами! Да! Я уверен, что видел его в бою и слышал этот самый голос, призывающий солдат под свое знамя. Клянусь Иаковом Компостелльскам, я вспомнил!.. Слушай, Диего! — и солдат сказал шопотом на ухо товарищу несколько слов.
— Как? — воскликнул Диего, отступая на шаг назад. — Ты, вероятно, ошибся, Родриго?
— Я не раз видел его с поднятым забралом[8] и не раз шел за ним во время атаки.
— И ты думаешь, что он мог решиться появиться под видом слуги какого-то купца! Что же делать? Он никогда не простит, что я посмел его ущипнуть да еще вести с ним такие речи!..
— Полно! Тебе едва ли случится встретиться с ним за королевским столом, а в бою он всегда впереди всех и, конечно, не станет оглядываться назад, чтобы рассмотреть тебя. А если даже и увидит, то, поверь, у таких людей, как он, голова всегда полна более серьезными вещами, и он, наверное, не узнает тебя и не припомнит этого случая.
— Хорошо было бы, а то я никогда не посмею показаться в рядах войск! Если бы мне привелось оказать ему какую-нибудь услугу… то я мог бы еще надеяться, что он забудет обо мне, но чувство обиды всегда очень живуче.
— Да, да! — согласился старый ветеран. — Я много раз говорил тебе, что сдержанность — лучшая добродетель, но ты меня не слушаешь! Ну, вот и нарвался!..