— А эти безобразные статуи были похожи друг на друга? — полюбопытствовал Жоан. Представь себе, все разные! У одной нос был как орлиный клюв, у другой — как перечница, у третьей — как свекла. И так во всем. Полное расхождение! Только мои прославленные ушки — маленькие, изящные и элегантные — все десять мастеров вылепили совершенно одинаково.
— Невероятно! — воскликнул Жоан Смельчак, не спуская глаз с бесспорно ослиных ушей принца.
— Да, действительно невероятно. До такой степени невероятно, что Верховный судья моих владений (а этот пост, разумеется, занимаю я сам) мгновенно упрятал всю эту банду бездарей за решетку и обвинил их в неслыханном нарушении законов: шутка ли сказать — их глаза не пожелали увидеть меня таким, каким меня должно видеть. И я пригласил других скульпторов.
— И что ж, они оказались благоразумнее? — с живостью поинтересовался Жоан.
— Какое там! Та же история! Не удалась им даже и попытка воплотить в мраморе и глине мой божественный облик. Никто не оправдал оказанного им доверия. И многие из них до того обнаглели, что осмелились вылепить поросячий пятачок вместо носа, индюшачью бородку вместо подбородка и так далее. Одним словом, содеяно было бесчисленное множество преступлений, оскорбляющих монаршее величие, и все бунтовщики были немедленно наказаны по заслугам.
— Ну, а потом?
— Потом, чтобы как–нибудь выйти из затруднения, я созвал своих министров и приказал им представить подробнейшие меморандумы с описанием моей несравненной красоты. Но и тут неудача! Все писали по–разному. Министр финансов утверждал, например, что глаза по цвету и по форме напоминают золотые монеты. А министр морского флота— что они сине–зеленые, как море. Министр туризма клятвенно уверял, что они небесно–голубые. И так далее…
— Как же вы поступили, ваше высочество?
— Я распустил Совет министров, но от поисков правды не отказался. Я призвал к себе во дворец поэтов и повелел описать меня в стихах. Затем мобилизовал художников. Позировал для двух тысяч портретов маслом. Провел опрос мнений. Организовал всенародный плебисцит. И все напрасно! Ни один портрет не сходился с другим. Все художники видели меня по–разному. Только одна деталь изображалась совершенно одинаково, без малейших расхождений — мои уши на всех портретах были маленькие, изящные и элегантные. Просто прелесть, а не уши.
И принц заботливо погладил свои ослиные уши.
— Я готов был отступиться от своих намерений, как вдруг явилась у меня мысль: а не обратиться ли к ведьме Вопль Из Преисподней? Ходили слухи, будто она овладела в совершенстве тайной наукой высоких свершений. Пришел я к ней и говорю: «Все знают, что у тебя где–то в потайном месте, кажется, в колодце хранится Истина. Можешь ты мне ее показать?» — «Могу, ваше высочество. Только зачем она вам?» — удивилась ведьма. «Хотел бы я с ней посоветоваться о моем носе, глазах и подбородке. Об ушах спрашивать не стоит…» — сказал я. А ведьма молчит. Берет меня за руку и, все так же, ни слова не говоря, ведет за собой прямо в лес Тысячи Зеленых Лун. Шли мы с ней целый час, потом она остановилась, отворила дупло в каком–то дереве и пригласила меня войти в это дупло. Я вошел, спустился по крутой лестнице и оказался как раз в том таинственном месте, где живет голая Истина.