Убедившись, что все в порядке и в его вмешательстве необходимости нет, Фрэнк направил лошадь к Дальмонту.
Завидев подругу, лейтенантская каурая радостно всхрапнула и тут же принялась жаловаться бёрнхемовской кобыле на человеческую скупость и бессердечие. Командирская лошадка, согласно кивала головой и возмущенно ржала, но на всякий случай изредка и с опаской косилась на хозяина.
Лейтенант, неумело чертыхаясь на клуб пыли чуть не накрывший кляссер, склонился над книжицей, словно заботливая мать над ребенком и на появление попутчика никак не отреагировал. Фрэнк некоторое время, понаблюдав за мучениями друга, громко откашлялся. Реакции не последовало. Бернхём, раздумывая над дилеммой, сможет ли он привлечь внимание, если выстрелит над ухом лейтенанта, озадаченно почесал затылок. Не решившись на столь кардинальные меры, он просто хлопнул Генри по плечу. Немного погодя – еще раз. Результат ничем не отличался от покашливания – ноль эмоций. Скаут, ошарашенный подобным поведением, уже потянулся к револьверной кобуре, когда Дальтон, убрав кляссер в седельную сумку, наконец, повернулся, но со столь унылой миной, что порядком разгневанный Бёрнхем решил от намеченного разноса воздержаться.
- И была тебе охота в седле мучиться? – натянуто улыбнулся Бёрнхем, озирая тоскливую физиономию друга. – Шел бы себе в фургон, да возился там со своими картинками без всяких хлопот.
- Да ну её, эту повозку! – совершенно по-мальчишески отмахнулся Дальтон. – Темно там и тесно. Стоит мне только на дистанции прямой видимости появиться, как Тейлор, возомнив себя заботливой мамочкой, начнет нудить длиннющие нотации: “Джентльмен должен то, джентльмен должен сё...”. – Генри, воочию представив, вещующего сержанта, явственно содрогнулся. – Не-хо-чу. Опять же, душно там. Пулемет маслом каплет, Паркер храпит как табун загнанных жеребцов, а если он еще и сапоги снял... – Дальмонт содрогнулся еще сильнее. – Нет, уж, увольте, я лучше тут как-нибудь.
Выслушав друга Бёрнхем пожал плечами, и некоторое время они ехали рядом молча, размышляя каждый о своём.
- Объясни мне, Фрэнк, – прервал затянувшуюся паузу Генри. – Мы, британцы, – великая Империя. Мы положили к ногам королевы половину земного шара, но почему-то, на задворках мира, в никчемной Африке, раз за разом получаем по зубам. И было бы от кого? Нас лупят в хвост и в гриву не сильнейшие армии великих государств, а какие-то ополченцы. Почему? Ведь мы же – непобедимы?
- Вот только буры об этом не знают, – язвительно хмыкнул Бёрнхем. – Чего с них взять? Дикари...Газет не читают, политикой не интересуются... А вообще, Генри, сдается мне, что вся проблема в вас самих. Британская армия напоминает мне твоего сержанта – Тейлора. Сильный, опытный, сам чёрт ему не брат, но при всём при этом – жутко закостеневший. “Джентльмен должен...”, да ничего тот джентльмен никому не должен. Вот взгляни на себя!