Проблуждав по окрестным буеракам не менее получаса, Пелевин услышал приглушенные звуки, доносящиеся словно из-под земли, и чуть ускорил шаг. Вскоре Бирюш вывел его на маленькую полянку, посреди которой зиял неровными краями провал охотничьей ловушки. Из ямы отчетливо доносились чьи-то печальные всхлипы. Всхлипывали двое. Осторожно приблизившись к краю, Леша отодвинул в сторону недоуменно порыкивающего пса, глянул вниз и ошарашено замер.
На дне, в окружении широченного подола цветастой юбки, встряхивая на каждом всхлипе растрепанной запыленной копной золотистых волос, сгорбилось какое-то тонюсенькое существо. Судя по невнятным грустным причитаниям – женского пола. Второго плакальщика Леша, как не присматривался, не увидел.
- Всё в порядке, мэм? – не подумав, брякнул Пелевин, первое, что пришло на ум.
- А вы не видите? – сердито всхлипнула тростинка. – Лучше и придумать невозможно! Да будь здесь трюмо и кушетка, я б тут жить осталась!
Подбирая достойный, или хотя бы не слишком дурацкий ответ, Алексей озадаченно сдвинул шляпу на затылок, но сказать что-либо не успел. Копна волос вдруг вскинулась вверх, открыв его взору заляпанную грязью красивую девичью мордашку, исчерченную тонкими дорожками от слез.
- Вы долго еще пялиться собираетесь?! – гневно всхлипнула девушка, и вроде бы даже попыталась топнуть ножкой. – Если вы не заметили, здесь буш, а не музей высокого искусства! Заканчивайте променад и немедленно нас спасайте!
Не пытаясь разобраться, кого же девушка подразумевала под словом “нас”, Пелевин склонился над ямой, протянув вниз руку. И тут же, резко отпрянув назад, плюхнулся на задницу. Пепельно-серый комок меха, который он ранее посчитал воротником или оторочкой горжетки, вдруг отделился от груди девушки и размытой туманной тенью метнулся к рукам Алексея.
Бирюш рванулся было наперерез, но в последний момент остановился, пропахав землю всеми четырьмя лапами. Если хозяину и грозила, какая опасность, то только скончаться на месте от умиления.
Котенок, без труда разместившийся на жесткой ладони Пелевина, робко шевельнул треугольными ушками, наивно хлопнул зелеными глазищами, и доверчиво протянув: “Му-у-ур? Мол, ты ведь меня не съешь? Правда?”, попытался лизнуть Лешу в нос.
Траппер машинально почесал котенка за ухом и, размышляя, что же ему делать с неожиданной находкой, обменялся недоуменными взглядами с собакой. Ничего не придумав, он осторожно поставил мурлыкающую варежку на землю и, склонившись над краем ямы, рывком вытянул пленницу наверх. Благо весила она немного. Колыван в своё время заставлял Лешку носить и вдвое большие тяжести.