Судя по моему впечатлению, присутствовали и другие мотивационные факторы. Стратев прекрасно осознавал, кому ушли плоды его таланта, незаурядного интеллекта и самоотверженного труда. И испытывал к фактически выбросившим его на обочину жизни людям соответствующие чувства.
Мы поменялись местами. Пришлось ослабить ремешки охотничьих лыж – у меня нога на два размера больше. Взяв палки, поднимаюсь во весь рост. Слазив в карман куртки, Димо протягивает два ключа на кольце, произносит по-английски:
– От дома. Все остальное – как договаривались.
Киваю:
– Спасибо.
Еще пару секунд он смотрит на меня, потом неожиданно улыбается. Не менее неожиданно звучат слова на русском:
– Врежь им, товарищ.
Касается плеча водителя. Рыкнув движком, снегоход срывается с места, описывает круг и отправляется в обратный путь. Шум мотора затихает в белом безмолвии. Ну вот, я и остался один.
Глубоко вздохнув чистейшего горного воздуха, поправляю крепление и направляюсь в село. Судя по тому, что снегопад и не думает стихать, от следов ничего не останется уже часа через два. А потом пройдет дорожная техника, расчищающая дорогу.
Симпатичные двухэтажные домики с обширными подвалами, как попало разбросанные на склоне горы – это село Градыт. Жители работают в Момчиловце, Смоляне и на горнолыжном курорте Пампорово. В связи с погодой, многие сегодня останутся там ночевать – автобусные рейсы отменены. Из сотни официального населения сейчас налицо человек тридцать, не больше. Тем лучше, не придется расходовать силы на внушение в случае возникновения закономерных подозрений.
По дороге в новый дом никто не попался на пути. Миновав кафе, магазин, двухэтажное здание управы с занесенными снегом скамейками, безошибочно определяю свое новое жилье.
Стратеву принадлежит половина второго этажа – одна большая комната. Рядом совмещенный санузел. Все остальное находится во владении его дальнего родственника – Марко Крумова, подслеповатого и глуховатого от преклонных лет, но еще физически крепкого мужчины. Под козырьком оббив ноги о порог, стряхнув снег с куртки, открываю дверь, подхватываю лыжи и вхожу. В нос ударяет сложная смесь запахов, лицо обдает живительным теплом. Топится большая печь. При цене в восемьдесят левов за кубометр очень хороших дров это наиболее выгодный вид обогрева. А зола, к слову, служит отличным удобрением для теплицы.
Из комнаты на первом этаже раздается громкий звук работающего телевизора – хозяин досматривает новости. Взгляд на часы. Еще пятнадцать минут, и Крумов приступит к приготовлению ужина. Я даже знаю какого: яичницы с перцем, брынзой и домашними колбасками.