Он посмотрел на меня с каким-то неопределенным выражением в глазах. Я невольно взял его за руку.
— По-моему тебе просто нравиться шокировать.
— Да, — согласился он, допивая виски, — закажи еще.
Я встал и отправился к стойке. В кафе постепенно прибывали посетители, занимая соседние столики. Я заказал заранее две порции, догадываясь, что Крису потребуется еще как минимум две.
— Так ты будешь со мной работать? — спросил он, когда я вернулся и сел на место.
— А ты будешь мне платить? — ответил я вопросом на вопрос.
— Сколько ты хочешь? — спросил таким тоном, словно действительно собирался нанимать меня на работу.
— За каждую песню?
— Нет, за весь альбом, за «Пылающую комнату».
Меня бросило в жар от этого предложения. Я и помыслить не мог о том, чтобы взяться за это. И в то же время я страстно желал это сделать.
— Знаешь, — пояснил я, — я совсем не умею писать текст, для которого потом подбирается музыка или, наоборот, писать для уже готовой аранжировки, я песенного ритма не чувствую. Если хочешь, я тебе прочту одну вещь.
— Читай, — велел Крис и весь настроился меня слушать с таким вниманием, что мне стало как-то не по себе, от того, что он так серьезно ко мне относится.
Я подумал еще немного и наконец все же решился прочесть ему «Воздух как пламя». Он слушал, затаив дыхание, с едва заметной улыбкой на лице.
«Сейчас пошлет меня к черту», — подумал я, досадуя на то, что вообще заговорил с ним об этом.
— Я могу это спеть, — заявил он, вероятно, по привычке профессионала прокрутив в голове все возможные варианты сопровождения. — И я думаю, неплохо будет. Решено, ты напишешь все остальные песни. Все, кроме моих двух, а если кто-нибудь из ребят захочет что-нибудь добавить, то я возражать не стану. Пусть будет больше, уложимся.
— Крис, ты это серьезно? — не веря собственным ушам, спросил я.
— А ты как думал, только попробуй отказаться. Забили. А деньги не беспокойся, получишь столько, что тебе и не снилось. За это я тебе ручаюсь.
— А группа, они возражать не станут?
— Я с ними поговорю. — он закурил очередную сигарету, с любопытством обводя взглядом зал. — А ты здорово сказал: «Это все, что нам с тобой следует разделить, свой приняв конец». Прям мороз по коже.
— Не слишком пессимистично? — с тревогой спросил я его.
— Да, нет, нормально, так и надо, я каждый раз думаю, что умру, когда…
Он не договорил и принялся за свой виски.
— Когда что? — заставил я его продолжить.
— Когда это творится, — произнес он задумчиво, с полной неожиданностью для меня, использовав в своей речи такое уклончивое определение нашей связи.