Двадцатипятилетний репортер из «Аргуса» самодовольно улыбнулся. Худощавый, с короткими, уложенными гелем волосами, в темно-сером костюме с белой рубашкой и узким галстуком, он, как всегда, жевал резинку. Лицо загорелое, кроме кончика тонкого и острого, как у хорька, носа, кожа на котором облезла до розового слоя.
— Похоже, я вовремя вернулся. — В руке он держал блокнот.
Услышав шум мотора, Брэнсон повернулся — из подъехавшего неожиданно серебристого «форда-фокуса» вышел Рой Грейс.
Спинелла отвернулся — у него зазвонил телефон. Судя по коротким фразам, он отдавал кому-то распоряжения, обещая подъехать сразу после того, как справится здесь. Когда он закончил, Рой Грейс уже подошел к ним — в резиновых сапогах, но без защитного комбинезона.
— Как медовый месяц? — поинтересовался он у репортера.
— Прекрасно. Вы бывали на Мальдивах? — спросил Спинелла.
— Нет. Я же обычный полицейский, а не коррумпированный репортер, и моей зарплаты на такое не хватает.
— Ха-ха. — Смех у Спинеллы получился, однако, неестественный.
В поведении Грейса Гленн ощущал непривычную напряженность, которую, наверное, почувствовал и репортер.
— И все-таки, Кевин, что привело вас сюда? — спросил Грейс.
Спинелла ухмыльнулся:
— Вы же знаете, у меня есть контакты.
— То есть вы получили информацию о том, что мы нашли голову, возможно принадлежащую неопознанному телу?
— Да, так оно и было. Вот я и приехал прямиком сюда… э… узнать все из первых рук…
— Вот, значит, как?
Брэнсон нахмурился. Никакой симпатии шеф к Спинелле не питал, но сегодня в его поведении чувствовалась особенная враждебность. Репортер переступил с ноги на ногу.
— Ну, вы же знаете. Я для того и пишу, чтобы помогать вам в расследовании. Мы ведь всегда сотрудничали, верно? — Он перевел взгляд на Брэнсона, потом снова на Грейса.
— Кто сообщил вам о голове?
— Извините, суперинтендент, но раскрывать свои источники я не имею права.
— Может быть, потому, что у вас их нет?
— То есть как… что… нет, нет, я просто не могу их раскрыть. — Разговор явно нервировал Спинеллу все больше и больше.
Внезапно, застав врасплох не только Спинеллу, но и Брэнсона, Грейс метнулся к репортеру и выхватил у него сотовый.
— Кевин Спинелла, я полагаю, здесь только что имело место уголовное правонарушение. Я арестую вас по обвинению в незаконном телефонном прослушивании. Вы не обязаны ничего говорить, но затрудните свою судебную защиту, если не скажете того, на что впоследствии сможете опереться в суде. Все, что вы скажете, может быть использовано как доказательство.
Спинелла уставился на него с недоверием.