Впрочем, сейчас, выходя из дому в это солнечное июньское утро, ни о чем таком Клио, к счастью, не думала. Над ней расстилалось ясное, безоблачное небо, а в воздухе ощущался солоноватый вкус моря, принесенный ветерком с пролива. Прогноз погоды не обещал неприятностей, и она, даже зная, что обречена провести в морге большую часть дня, все же рассчитывала освободиться пораньше и встретиться с сестрой в кафе на набережной. Потом надо будет купить креветок, авокадо и прекрасной дуврской камбалы и приготовить Рою на ужин его любимое блюдо, после чего они посмотрят какой-нибудь фильм — если, конечно, она продержится так долго!
В длинной футболке, гордо выставив живот и громко шлепая кроками, Клио прошла через двор. Не обращая внимания на ставшую привычной тупую боль в спине, она чувствовала себя восхитительно счастливой, чуть ли не под кайфом. В первую очередь потому, что носила в себе ребенка человека, которого любила всем сердцем, глубоко и преданно. И человек этот был добрым, заботливым, сильным и любил ее не меньше.
Клио на мгновение отвлеклась, замедлила шаг, взглянув вверх, на двух кружащих с громкими, пронзительными криками чаек, и продолжила путь к кованым железным воротам. Щелкнула замком и вышла на узкую улицу. Утром в субботу здесь всегда бывало многолюдно, горожане спешили на Гарднер-стрит, где находился блошиный рынок. Часы показывали половину десятого, и владелец специализировавшегося на каминах антикварного магазинчика через дорогу уже выставил на витрину кое-какие товары.
Клио прошла по уходящей вверх улице, свернула направо и оказалась на еще более узкой улочке с маленькими викторианскими домиками по обе стороны и тесно припаркованными автомобилями. Ее черный «Ауди ТТ» стоял в середине растянувшейся далеко шеренги, на том самом месте, где она и оставила его накануне вечером. Клио, как всегда, облегченно вздохнула — слава богу, машину не угнали.
Другая угроза, обычная для открытой городской стоянки, заключалась в изобилии пернатых, благодаря которым половина автомобилей приобрели за ночь сходство с картинами Джексона Поллока. Не дойдя до машины добрых сотню футов, Клио уже обнаружила белые и горчично-желтые потеки на ветровом стекле и крыше ее любимого кабриолета.
Настроение резко изменилось, когда она подошла ближе. Горло вдруг сжало, и Клио, позабыв о том, что бегать ей не рекомендуется, рванула вперед.
— Черт, — пробормотала она, запыхавшись. — Вот черт.
Брезент крыши был порезан в нескольких местах, вдоль и поперек.
Чудесное настроение улетучилось в один миг, выжженное вспышкой ярости, когда Клио заглянула внутрь, проверяя, что украдено. Удивительно, но CD-плеер и радиоприемник были на месте.