Сердце с лихорадочной скоростью колотилось о ребра, словно готовясь выпрыгнуть. Он весь обратился в слух. Глаза обшаривали окрестности, но сгустившиеся сумерки ни единой тенью не выдавали своих тайн.
А потом неожиданно хлесткий порыв ветра подхватил и принес к нему через пустошь слабый звук. Ледяная дрожь прокатилась по спине Броди.
В полном отчаянии он всматривался в окружающий ландшафт, пытаясь определить, откуда доносится плач зовущего на помощь ребенка. Боже, ну дай же мне хоть какой-нибудь знак, беззвучно взмолился он. И в этот миг заметил облачко красной пыли, медленно поднимающееся над дорогой, что вела от его ранчо на юг.
Пришпоренная каблуками его ковбойских сапог, лошадь стремглав понесла Броди к тому месту.
Ему хватило одного взгляда на потрепанный светлый фургон, чтобы узнать в нем автомобиль его ближайших соседей и давнишних друзей, Донны и Тревиса Стоун.
Увидеть своих близких друзей среди искореженных обломков автомобиля — зрелище само по себе ужасное, но Броди, приближаясь к дымящейся груде металла, вспомнил свой недавний разговор с супружеской парой. Как раз сегодня Стоуны должны были привезти троих ребятишек, которых надеялись усыновить, домой, для первого знакомства.
— Господи, не допусти, чтобы малыши пострадали, — шептал по дороге Броди.
Подъехав к месту аварии, он быстро спешился и через секунду уже опустился на колени перед израненной женщиной. Она громко стонала, а рядом, цепляясь за нее, заливалось плачем крошечное существо.
— Донна! Что?..
— О, Броди. Мне очень, очень плохо. Я успела вытащить Кэти, но у меня уже нет сил. — И она тут же с почти нечеловеческим усилием ухватила его за рубашку. — Ты должен успеть до взрыва спасти еще двоих малышей.
Только тогда Броди уловил запах дыма. В желудке у него похолодело от страха.
— Скорей, Броди, — с трудом выдавила Донна. — Все очень плохо.
Увидев немыслимо изуродованную машину, Броди понял, что Донна права. Надежды на то, что там мог хоть кто-то остаться в живых, у него практически не было, и все же он обязан был попытаться. Стиснув зубы, он ринулся вперед, в душе молясь, чтобы его самые худшие опасения не оправдались.
— Тревис? Ты меня слышишь? — крикнул он, подбежав к дверце водителя. Из-под переднего сиденья поднимался черный дым, обжигая глаза Броди и наполняя его легкие тяжелым удушающим смрадом.
Одним рывком он натянул шейный платок на рот и нос, а потом рванул на себя единственную доступную ему дверцу машины. И потянулся к заднему сиденью, почти вслепую, на ощупь, выискивая двоих детей.
Его ладонь наткнулась на пухлую ножку. Крохотные пальчики вцепились в рукав его рубашки. Броди как можно бережнее вынул ребенка из машины.