Ее голос чуть не сорвался до крика:
— Потому что уладить это не в твоих силах.
Он ничего не сумел ответить ей — лишь уставился невидящими глазами на коробку, прислушиваясь к гнетущей боли во всем теле.
— Но я никогда не смог бы возненавидеть тебя, Рэнди.
Она уронила голову.
— Мое сердце твердит мне то же самое, Броди, но как я могу поверить, если ты не допускаешь меня в свою душу, в свои мысли?
— Я мог бы измениться, — сорвалось с его губ прежде, чем он успел обдумать последствия такого обещания. Но он не отступил. — Я уже изменился, когда появились дети. Да, конечно, я не из сверхзаботливых отцов, но все же кое-что узнал о душевной близости, о том, как можно отдавать любовь и принимать ее.
— Да, я сама это видела, — прошептала она.
— Но ты не веришь, что я могу еще измениться?
— Я уехала потому, что не верила в это. Думаю… думаю, я все еще здесь потому, что у меня появилась надежда. Возможно, я все-таки ошибалась. — Блеск непролившихся слез смягчил ее взгляд.
Броди сглотнул. Потом протянул руку — точно так же, как сделала она, когда просила его ей поверить.
— Дай мне шанс.
Она шмыгнула носом, кашлянула и наконец вложила дрожащие пальцы в его ладонь.
Он накрыл их другой ладонью.
Ее губы тронула неуверенная улыбка.
— Тук-тук-перестук, — простучал пальцами по двери в такт собственным словам Хрустик. — А вот и я, ребята. Можно войти?
Пальцы Миранды выскользнули из ладоней Броди, и она отступила на шаг, оставив в нем чувство пустоты и одновременно надежды.
Улыбнувшись жене, он обратил свое внимание на повара:
— Что ты здесь делаешь в такой час, старый гуляка? Я-то думал, ты уже видишь десятый сон.
— Ага, приму это за приглашение. — Старик проковылял в комнату и расплылся в ухмылке, такой ослепительной, что, будь сейчас день, она затмила бы солнце.
Даже Миранда как-то оживилась при появлении забавного коротышки.
— Что-то случилось, Хрустик? — В ее голосе все еще слышалось напряжение недавнего разговора.
— Дак я за этим и пришел, мэм, штоб сказать. Я тут еще днем оставил вам записочку на кухне. Записал, понимашь, телефонное сообщение. — Он помахал клочком бумаги. — Потом спустился вниз, гляжу — ба, да она лежит, как лежала, на стойке бара.
— О? — Миранда потянулась, чтобы прочитать записку, но Хрустик так рьяно размахивал ею, что это оказалось невозможно.
— Ну, так прочитай ее нам, старина, — сказал Броди.
— Ага, как прикажете. Сообщение от этой милой дамы, Арлин Битл. — Он поднял глаза от записки. — Мы, признаться, перебросились парой словечек. Она, знаете ли, вдова… вы в курсе, нет?
— В курсе, в курсе. — Оглянувшись на Миранду, Броди заметил, с какой тревогой она закусила губу, теребя в пальцах край ремня от джинсов. — Но зачем она звонила?