Остановившись только для того, чтобы зажечь одинокую лампу на краю стола. Бриз принялась расхаживать по комнате. Темная мебель из дерева грецкого ореха, обитые шелком стены, мягкие бирюзовые диваны и полосатые стулья.
Нахмурившись, она потерла большим пальцем ладонь руки:
— Что ты к ней испытываешь? Только без дешевой патетики.
— Между нами кое-что было, но все это в прошлом. — Джеб провел пальцем по шраму на губе. — Я совершенно точно не собираюсь связывать себя с женщиной, которая носит чужого ребенка. — Он поморщился от собственных слов. — Я думаю, что выразился предельно ясно. Кроме того, у меня и так полно неприятностей с туром и с альбомом. Новых мне не надо. — Джеб повернулся спиной к окну, к великолепному виду, открывающемуся на залитую светом арку и текущие под ней темные воды Миссисипи.
— Значит, все? — спросила Бриз.
— Так точно, мэм.
Явно удовлетворенная этим, она впервые за последние дни по-настоящему ему улыбнулась. Второй концерт в Сент-Луисе прошел даже хуже, чем первый, хуже, чем последняя встреча с Сюзанной Уиттейкер. Джеба это просто пугало. Он смотрел, как Бриз садится за фортепиано и начинает играть первые такты мелодии, которые он слышал в прошлые ночи. Мелодия была из числа тех, которые люди начинают напевать сразу после того, как услышат. С хорошим текстом она вполне может стать хитом.
— Спой мне что-нибудь, Джеб.
Он встал сзади и положил ей руки на плечи. Чтобы привести себя в соответствующее настроение, он сначала некоторое время напевал мелодию без слов. Обычно он сочинял с гитарой в руках, но на этот раз Джеб не стал приносить ее из своей спальни, где она лежала на кровати, застеленной одеялом с индейской звездой. Когда пришли слова, он попытался их остановить.
-.. Чему-то, — пел он, — у бедного парня, такого, как я. — В груди заныло, и Джеб замолчал.
— Продолжай.
Покачав головой, он убрал руки с плеч Бриз и отступил на шаг назад, словно хотел отодвинуться подальше от только что пропетых слов, рождающихся в его голове.
— Пока не получается, — пробормотал он. — Я еще буду над этим работать.
Если все получится, это будет хит, может быть, даже недостающая песня для второго альбома, которая даст ему название. Или он расстанется с навязчивыми строками, как расстался с Сюзанной Уиттейкер.
— Джеб!
— Я ложусь спать.
Она догнала его в коридоре. Их комнаты были рядом, и Джеб несколько секунд стоял и смотрел в глаза Бриз, полные веры в него. Сейчас даже Джон Юстас ему не верит.
— Не беспокойся, — сказала Бриз.
— Я не беспокоюсь. По крайней мере в том смысле, в каком ты думаешь.