— А вот это пусть пока будет моим маленьким секретом. Но ответ на ваш вопрос уже есть. Даже два. Вода будет. Возле плантаций в низинах будем рыть искусственные озера. Их наполнение — это уже моя печаль.
В начале мая, к годовщине Дня Победы, был запланирован первый официальный полет переделанного Ил-86 с двигателями на квантовых близнецах по маршруту Москва-Ленинград. Еще три самолета в ближайшие несколько недель собирались запустить на южные трассы в преддверии отпускного сезона. Все испытательные мероприятия были благополучно закончены, и руководством планировались достаточно пышные и торжественные открытия новых линий. Все-таки передовая, революционная технология, внедренная в жизнь и давшая реальный результат. Такое бывает не каждый день.
В Ленинград из Москвы вылетала представительная делегация во главе с президентом, и, естественно, несмотря на триста пятьдесят посадочных мест, конкуренция поучаствовать в первом полете и последующих торжествах была нешуточная.
— Саня, пожалуйста, ну сделай так, чтоб Машка с мужем попали на рейс. Она очень просила… такое событие пропустить она просто не может.
— Я попробую… запишу Марию Викторовну запасным оператором, мол, нужно еще одного для безопасности полета, а она, мол, без мужа не может. Тот ее одну не пускает. Но гарантий не даю. Ажиотаж вокруг полета совершенно нездоровый. Все хотят полететь в Ленинград на первом рейсе самолета с двигателями на квантовых двойниках. Историческое событие. Слушай, через неделю планируют первый рейс в Сочи. Давай слетаем на недельку, в море покупаемся, отдохнем от всего этого…
— О чем ты, дорогой? У нас через неделю пуск в эксплуатацию сразу двух заводов по молекулярной репликации. С пуском одного вышли заминки, а второй, наоборот, подготовили досрочно. Наладить ассортимент выпуска продукции, заключить контракты… кто это все будет делать?
— А что, Викторовна без тебя не справится? Так ей и передай, хочет полетать в одном самолете с президентом, пусть дает тебе отпуск на неделю.
— Вот только не надо нас шантажировать! Думаешь, я не знаю, что ты едешь не отдыхать, а вблизи осмотреть свои сто тысяч гектаров неугодий и солончаков, которые твои посредники купили за ненормальную сумму в два миллиарда рублей с хвостиком. В фирме все на полном серьезе обсуждают, что у тебя заскок, как долго он продлится и не разоришь ли ты фирму в результате.
— Переживают… это хорошо.
— Саня, может, не надо столько-то чая растить, а? Может, лучше персики, мандарины?
— Надя, ну только ты не начинай, хорошо? Иди бизнес-план почитай. До начала промышленного сбора затраты около пятисот тысяч рублей на гектар. Производительность около двух тонн готового продукта с гектара. Оптовая цена на хороший чай не меньше трехсот рублей за килограмм. Итого — шестьсот тысяч рублей с гектара. Затраты на уборку и переработку — семьдесят тысяч рублей на тонну готовой продукции. Таким образом, практически все затраты окупятся в первый же год выхода плантации на промышленный режим. Это через пять лет. За это время тоже будут небольшие урожаи листа, но я допускаю, что они лишь окупят текущие затраты. После этого плантация в течение сорока, а то и пятидесяти лет будет приносить очень немаленький доход. Грузины, несмотря на то что у них самый дерьмовый чай в мире, который продают оптом по пятьдесят рублей за килограмм, тем не менее до сих пор его выращивают!