Маркейл невольно поперхнулась.
Эмма рассеяно похлопала Маркейл по спине, а затем добавила изрядную дозу «лекарства» в свой только что налитый чай.
— Большие груди могли бы представлять ценность в единственной профессии… когда человеку приходится носить что-то тяжелое на спине. Тогда груди могли бы служить противовесом.
— Очень верно, Эмма, — согласилась Джейн и отпила чая, как будто обсуждение грудей было для нее обычным повседневным делом. — Я часто сожалела, что для грудей нет другого предназначения, кроме как кормить детей, а ты как раз предложила восхитительную идею. Уверена, мы можем придумать и еще, если сосредоточимся.
— Не думаю, что существуют еще какие-нибудь полезные применения грудей. — Эмма сделала еще один весьма приличный глоток «чая». — Чтобы женщина была по-настоящему независимой, она должна быть свободной от своих грудей.
— Прошу прощения? — в изумлении переспросила Маркейл.
— Не нужно переживать из-за сумасбродных заявлений Эммы. — Джейн вздохнула. — Она стала суфражисткой еще с тех пор, когда мы слушали того оратора на собрании Женского союза.
— Мисс Коултон, — почти благоговейно произнесла Эмма ее имя. — Вы слышали о ней?
— Я читала в газетах. Она довольно радикальна.
— Да, она такая. — Эмма мечтательно улыбнулась. — Она экстра-супер-люкс… Так сказала Джейн. Звучит очень воодушевляюще, не правда ли?
— Да, конечно.
— Ну а мне это совсем не кажется воодушевляющим, — недовольно фыркнула Джейн. — Женщин нельзя допускать до выборов. Мы слишком впечатлительны.
— Я не страдаю этим недостатком, — сообщила Эмма, по совиному глядя сквозь очки.
— А я вот именно такая, — заявила Джейн.
— Нет, не наговаривай на себя. Ты спокойнее меня. Мне ни разу не доводилось видеть, как ты теряешь самообладание. Ну, кроме того времени, когда ты была влюблена в сэра Лоутона. — Эмма склонилась к Маркейл. — Это было испытание нервов, потому что Джейн поставила на кон карточной игры свою невинность и проиграла. К счастью, он захотел жениться на ней, даже несмотря на то что уже выиграл право обладать ею.
— Эмма! — Джейн покраснела. — Достаточно! Уверена, у мисс Бичем нет желания знакомиться с такими интимными подробностями нашей жизни.
В других обстоятельствах Маркейл согласилась бы с ней, но она большую часть дня провела одна в экипаже, а Джейн и Эмма отвлекали ее от грустных размышлений.
— Обещаю, что все сказанное в этой комнате никогда не будет предано огласке. Я совсем не болтлива.
— К тому же она актриса, — не к месту добавила Эмма. — Они всегда скрытны. Им нужно быть такими, потому что у них слишком много любовных связей.