Катя считала себя брюнеткой, но справедливости ради надо сказать, что до брюнетки она чуть-чуть не дотягивала. И все-таки ее волосы действительно были того сочного, темно-коричневого оттенка, который на всех коробках с краской гордо называют «кофейный».
— Не спорю, — согласился Макс. — Но тебе нужно выделяться из толпы, а не сливаться с ней.
— Я могу побриться налысо.
— Это уже лишнее. Достаточно просто покраситься. В блондинку, например. Ярко, выразительно, броско…
— Банально, — в тон ему подхватила Катя.
— Мужчинам нравится, — улыбнулся Макс.
Почему-то при этом Катя вспомнила блондинку-администратора в его студии, а не белокурую от природы Алису.
— Не буду краситься, — буркнула она.
— Какая же ты иногда упрямая, Мелихова! Ты хоть отдаешь себе отчет в том, сколько обалденно красивых, модных, сногсшибательных женщин я вижу каждый день? Неужели я не разбираюсь в том, что привлекательно, а что нет?
— Я не хочу себя уродовать.
— Истинную красоту нельзя изуродовать. Говорю тебе как художник.
— Это я-то истинная красота? — усмехнулась Катя.
— Да, — просто ответил Макс. — И хватит изображать из себя золушку. Раз решила действовать по моим правилам, будь любезна слушаться.
В тот же вечер Катя заглянула в салон рядом с домом и покрасилась. Мастер ей попался с фантазией, даже с огоньком, и шевелюра у Кати вышла фэнтезийно-огненная — ее собственный цвет с яркими лепестками красного, рыжего, золотистого и еще каких-то взрывных, не поддающихся описанию оттенков. В таком виде можно было без всякого костюма идти на маскарад. На улице Кате казалось, что все таращатся на ее волосы, но дома… дома ей понравилось, как выглядит это разноцветное буйство. Свежо, задорно и привлекательно. А главное, с новой прической она словно становилась совершенно другой женщиной — более смелой, уверенной в себе. Красивой, неотразимой, загадочной, призванной пленять с первого взгляда и поражать с одного удара.
Макс все-таки настоящий волшебник, думала Катя, засыпая накануне своего дебюта. За одну неделю он сумел сделать то, чего я не смогла за двадцать семь лет.
На открытие новой галереи Эрнста Минглая Кирилл опоздал. Он должен был участвовать в церемонии открытия, потом под объективами фотокамер прогуляться по галерее и в конце засветиться на праздничном фуршете. Из всего плана ему удалось только рысцой пробежаться по экспозиции и перехватить Минглая у входа в банкетный зал.
— Извини, Эрнст, съемки. Один дубль пришлось четырнадцать раз переснимать…
Кирилл снимался сейчас в высокобюджетном боевике «Операция „Кобра“» и работал как вол. Его извинения были приняты с недовольной гримасой.