Аля видела, что Денис по-прежнему не в настроении. Она не знала, где он провел ночь. Денис появился утром, взял у Пака карту и мешок с припасами, посекретничал с ним о чем-то в углу и сел в машину. О вчерашней размолвке не упоминал ни он, ни она.
Через час молчания Аля решила заговорить.
— Пак сказал, что у тебя в поселке мама живет.
Краем глаза Аля заметила бледность, внезапно проявившуюся на лице Дениса…
— Он не должен был говорить с тобой об этом.
— Как она выглядит? Я должна знать ее. Это с ней ты встречаешься иногда?
Аля затаила дыхание. А что, если он встречается не только с матерью?
— Да, — сухо сказал Денис.
— И все?
— Что — все?
— И больше ни с кем не встречаешься?
Изумленный взгляд Дениса успокоил ее лучше любых слов.
— А почему твоя мама ушла с Евгением?
— Давай не будем об этом говорить.
Аля замолчала. В течение двух часов, до самого привала лишь шум двигателя нарушал тишину. Они остановились в полдень, чтобы поесть и немного передохнуть. Аля вылезла из машины, решив размять ноги. Она съела пригоршню черники. Губы, язык и руки немедленно посинели, но Але было все равно. Денис едва смотрит на нее, так ради кого ей стараться быть красивой?
— Поехали, — хмуро бросил Денис, хлопнув дверцей. — Если очень повезет, к ночи будем в Томске.
— Ты говорил, что до Томска далеко.
— У Пака не машина, а зверь.
Аля похолодела.
— Не переживай, у меня оружие есть. — Денис словно прочитал ее мысли.
— Только перестрелки мне и не хватало.
— Зато будет о чем рассказать подругам.
— Я не собираюсь никому ничего рассказывать, — обиделась Аля.
— Понятное дело. Вдруг до твоего мужа дойдут слухи о том, как ты с первым встречным в тайге кувыркалась.
Жестокие слова наотмашь ударили Алю. Воспоминания о сладких минутах близости и наслаждения были одним махом осквернены, вываляны в грязи. Кувыркались! Так вот как он смотрит на то, что произошло между ними в охотничьем поселке…
— Спасибо на добром слове, — выдавила она из себя.
Больше они не разговаривали. Аля делала вид, что дремлет, а Денис не сводил глаз с дороги. Она молча переживала обиду и жалела лишь о том, что дала ему повод пренебрежительно относиться к ней. А ведь он просил оставить его в покое… Но она предпочла навязаться ему, «утонуть в его объятиях», «испить сладкий мед его поцелуев»… Тьфу! Ничего себе взрыв гормонов. Илья умер бы от смеха, если бы узнал — его застенчивая жена захотела мужчину до такой степени, что буквально повисла у него на шее…
Когда Але на глаза попался первый дорожный указатель, она чуть было не запрыгала на сиденье от радости.