Но вот теперь я подхожу к самому главному. То есть это мне так кажется — к самому главному. Ну, может быть, не к главному, а к тому, с чего все началось. Но это тоже должно было случиться. Кто знает, может быть, без этого наша жизнь постепенно скатилась бы на общие рельсы и вместо пестрой своей расцветки обрела бы серое воробьиное оперение.
Хотя — вряд ли. Мы были какими-то ненастоящими женщинами. Самое страшное для нас было — мыть посуду. Нет, разумеется, мы поддерживали порядок и даже пытались соблюдать очередность в том, кто сегодня, черт побери, будет заниматься домашним хозяйством. Скажу больше, одну из нас рано утром или поздно ночью могло посетить этакое настроение, когда с любовью, напевая что-нибудь, хочется, например, до блеска отдраить кастрюлю. А потом обнаружить, что это кастрюля соседей…
Однажды мы заметили, что Ветка наша совсем оторвалась от земных забот и ничегошеньки в доме не делает. И отправили ее мыть посуду. Вручили поднос со всеми нашими тарелками и чашками и направили ее из комнаты. Ветка постояла так минуты две, а потом убрала руки за спину, и посуда полетела на пол и разбилась вдребезги.
— Ой, — сказала она радостно. — Вот и не надо мыть.
Ход был интересный. Мы сначала даже восхитились таким простым решением. Но потом опомнились и устроили ей разгон. Ведь это была вся наша посуда! Вся, до последней чашечки. Тогда мы перестали готовить и начали ходить в кафе. Спасибо Ветке! Мы объявили себя «Обществом чистых тарелок», которые решили никогда не заводить. Зато купили кофейный сервиз, чем и ограничились. Нет, вспоминаю, Ветка притащила потом какую-то декоративную тарелку с восточными, как кому-то может показаться, красотками, и повесила на стену. Фиса морщилась от такого декора, но Ветка утверждала, что раз мы «Общество чистых тарелок», то должна же в нашем доме быть хотя бы одна захудалая тарелочка.
Я опять расплываюсь в своих воспоминаниях. Учитель говорит, это оттого, что мне не хочется вспоминать о главном. О самом главном. Что я этого главного страшно боюсь.
А первое главное событие произошло так.
Мы мирно валялись в комнате и сообща обсуждали одну из бесконечного списка тем о жизни как таковой. Каждая делилась своими домыслами. Марго, надев очки, сосредоточенно корпела над конспектами. Фиса была само благодушие. Сегодня она любила всех людей, потому что целый день не выходила из дома и не видела их. Замкнутое пространство нашей комнаты явно шло ей на пользу. И вот Ветка, попивая кофе из необыкновенно красивой сервизной чашечки, ласково так сообщает Фисе: