Эра свободного оружия обязательно вернется, а пока нужно создавать специальные «чистые» полки, куда будут входить самые лучшие, самые достойные, самые идейные, с нервами из стали. Непоколебимые. Прошедшие ад и вернувшиеся из него целыми и невредимыми, по горло в крови, но чистые духом. Специальные подразделения, в которые будут входить такие, как он, Олег Баталов, закаленные бойцы, оказавшиеся по ту сторону добра и зла. Сверхлюди, личная гвардия Крэмберга, элита, вставшая над допуском ради его сохранения, ради защиты всей системы коллективной безопасности.
Олег поднялся. Крайне холодное, жесткое, почти зверское выражение застыло на его лице. Уверенный взгляд победителя. Такие, как он, будут корчевать зло, вырывая врагам кишки, они возьмут на себя все грехи мира, и зло дрогнет, опрокинется, исчезнет раз и навсегда на пороге новой эры.
Баталов завернул рукав, ножом вырезал на руке букву «С», затем еще одну. «ССК» – намеревался вывести он кровью. Свободный Солдат Крэмберга. Если бы Олег имел возможность выжечь на себе эти буквы раскаленным железом, то он немедля сделал бы это. Послышался детский смех. Светлый и рассыпчатый, он так не вязался с обстановкой последних дней, что Баталов невольно остановил лезвие. Решив потом закончить аббревиатуру, космодесантник убрал нож в чехол и направился туда, откуда доносился смех ребенка.
«СС» – сочились кровью буквы.
На открытой местности среди травы Олег сначала увидел дикарку. Смуглая женщина с собранными в пучок черными волосами, улыбаясь, протягивала руки к бегущему к ней курчавому малышу. Мальчик, которому от силы было года два, топал к маме, а его смех, тонкий и заливистый, звучал, сыпался, чистый и радостный, какой бывает только у маленьких детей. Большеглазый малыш обнял женщину за шею. Мать погладила, похлопала его по спинке, прижала к себе, целуя, а затем отбежала, присела, протягивая руки. Олег и не подозревал, что дикари могут проявлять столько нежности.
Кудрявая головка еще не была изуродована дощечками. Мальчик лет девяти с деформированным черепом, видимо, старший брат малыша, ходил в некотором отдалении, очень серьезный, с копьем в руке, снисходительно посматривая на возню младшего. Еще ребенок, но уже высоколобый! Шум мешал будущему воину охотиться, а значит, стать мужчиной: сначала голова саблерогой антилопы, затем пещерные львы, а там и скальп врага на подходе.
Малыш прутом сек траву. Женщина подняла его на руки, прижалась щекой к шелковистому затылку, понюхала волосы, потерлась лбом, словно животное, поцеловала сына в макушку.