Лицо Ногарэ перекосилось, он быстро подошел к Папе и наотмашь ударил его по лицу рукой в железной перчатке. Голова Бонифация откинулась, и губы окрасились кровью. По зале прокатился ропот.
– Ты поедешь в Лион в оковах, – Ногарэ брезгливо отвернулся и, не обращая внимания на шелест опасливых слов, обратился к совсем еще молодому рыцарю: – Де Курсийон! Ваши люди должны будут запереть и сторожить его. Не давать ни воды, ни еды.
– Будь ты проклят Ногарэ, – воскликнул понтифик, грубо стаскиваемый с трона, – не пойдет тебе на пользу это дело, как и твоим подельникам не принесут добра сокровища дворца.
Понтифика поволокли прочь из тронной залы, а Ногарэ повернулся к оторопевшим от святотатства рыцарям и нарочито бодро воскликнул: – Что вы стоите? Слышали отступника? Дворец ваш, и он полон сокровищ!
Лишь убедившись, что Бонифаций VIII надежно заперт в своих покоях и у дверей поставлена охрана, Ногарэ поспешил к архивам. В сопровождении Скарры Колонны и нескольких рыцарей шел он арочным коридором к библиотеке, под плотоядное гиканье грабителей, быстро растекавшихся по дворцу, как вдруг его внимание привлекло большое странное зеркало, прислоненное к каменной стене.
– Первый раз вижу плоское зеркало… почти плоское… и это не металл, это стекло, – пробормотал он озадаченно. – Я думал, все это россказни… Жан, вы когда-нибудь видели такое?
– Нет… – ответил Де Курсийон и погладил рукой блестящую поверхность. – А края у зеркала как будто загнутые… Я отражаюсь в нем как… – Де Курсийон так и не смог подобрать подходящих слов сравнения и добавил только: – Это зеркало – несомненно прекрасный трофей.
– Пусть оно будет в вашей доле добычи, – с улыбкой заключил Ногарэ, звонко хлопнул рыцаря по плечу и твердым шагом пошел прочь.
Франция, регион Луары
7 июня 2012 года
Солнце уже опускалось к массивным воротам перед аллеей, ведущей к замку Курсийон, и пронизывало пыльными лучами комнаты старого крыла, когда пожилой агент по торговле недвижимостью Анри Крушаль открыл дубовую дверь и любезно придержал ее для своего клиента. Хотя закат и расчертил каменный пол и стену на тяжелые желтые ромбы, прохладный полумрак не спешил покидать холл и лишь затаился до поры под высоким, разделенным коричневыми балками потолком. Гигантский ли камин во всю стену с затейливой чугунной плитой поразил воображение покупателя, или разноцветные зайчики от витражей, играющие на бордовых стенах, украшенных оружием допороховой эры, но гость остановился на пороге и стал разглядывать обстановку с видом человека, наконец нашедшего то, что искал.