Мистер Баррит растерялся. Несмотря на старания мисс Найт казаться тихой, миролюбивой девушкой, джентльмен испытывал некоторую неловкость в ее присутствии, он начинал сам себе казаться слишком незначительной личностью, чтобы быть интересным такой незаурядной леди, как мисс Найт. Он не мог ее понять. То она была мила и приветлива, расспрашивала о его жизни до знакомства с мисс Грейстоун, то вдруг ее взгляд начинал метать молнии, особенно когда она отвечала какой-нибудь колкостью на насмешливые замечания мистера Уилтона…
За прошедшие дни он не успел составить себе определенное мнение о мисс Найт, так же как и о Флоре Уилтон, так как проводил большую часть времени с мисс Грейстоун. Но, как бы там ни было, такую девушку, как мисс Найт, не могли принудить к замужеству — в этом мистер Баррит был убежден. И ее неожиданное признание его поразило.
— Но… как же так? — Растерянность мистера Баррита в другое время насмешила бы Филлис, но сейчас она и в самом деле вдруг почувствовала себя жертвой, приносимой ее семьей, и испытывала обиду и жалость к себе. Так великие актрисы проживают на сцене подлинную жизнь, не лицедействуя, но страдая по-настоящему.
— Давайте не будем больше говорить об этом, мистер Баррит. Пока я еще свободна от ненавистных уз, я хотела бы отдыхать и развлекаться с друзьями, словно я все еще юная беззаботная девушка, только что покинувшая стены пансиона. — Она принужденно улыбнулась. — Давайте срежем несколько роз для Имоджин и вернемся в дом, мои туфли уже слишком намокли, чтобы продолжать дальнейшую прогулку.
Мистер Баррит тут же согласился с ней, он ни за что бы не осмелился подвергать опасности жизнь молодой леди. У работающего неподалеку садовника Баррит попросил ножницы, чтобы срезать розы, и мисс Найт была так любезна, что сама указала джентльмену, какие цветы должны понравиться Имоджин. Перед самым уходом Баррит срезал еще один цветок сверх того, что уже собрал для мисс Грейстоун, и смущенно протянул Филлис большую темно-красную розу с глубоким, сильным запахом.
— А это для вас, мисс Найт.
Филлис приняла этот дар молча, но ее взгляд был таким выразительным, что бедный Чарльз Баррит мучительно покраснел и поторопился вернуться в дом и отвлечься бесполезным разговором, лишь бы только не задумываться, что означал этот взгляд — одну лишь благодарность за любезность или нечто большее?
Увы, даже самый заурядный молодой джентльмен порой способен искренне верить, что им может увлечься самая красивая и гордая девушка, и мистер Баррит ни на мгновение не заподозрил притворства. Надо отдать должное мисс Найт, игра все больше поглощала ее, привносила все больше подлинного чувства в ее слова и взгляды. Так всегда бывало, когда Филлис увлекалась очередным своим поклонником, но впервые она пыталась заставить себя увлечься и, кажется, преуспевала в этом.