Розамунда помолчала, любуясь ловкими движениями Уилтона, и вновь повернулась к подруге.
— Остается еще мистер Уилтон. Кажется, мои попытки увлечь его обречены на неудачу. Он охотно болтает со мной, одаривает комплиментами, в которых насмешки больше, чем восхищения, но при этом в его глазах я не замечаю того особенного интереса… ну, ты ведь знаешь, о чем я говорю.
— Знаю, — вздохнула Филлис. — Я уже давно не ловила таких взглядов, направленных в мою сторону. Разве только маленький Джеймс Танхилл боготворит меня, а в остальном я не могу гордиться собой — это лето не принесло никаких новых увлечений.
— Тебе рано жаловаться, милая, июль еще не начался, впереди целых два месяца развлечений!
— Кто станет ухаживать за мной, когда объявят о моей помолвке с Ризингом? — Филлис обхватила себя руками, словно ей стало холодно. — Всем развлечениям придет конец, да и сейчас мне не слишком-то весело, меня все время раздражает Имоджин и задевают Уилтоны.
— Боюсь, как бы мистер Уилтон всерьез не попытался образумить Баррита, — Розамунда знала о неприятном разговоре Филлис и Уилтона во время их единственного танца на балу и была обеспокоена намерениями Уилтона так же, как и ее подруга.
— Против этого у нас нет оружия, джентльмены часто остаются одни в курительной или кабинете, выезжают на прогулки, мы не можем все время присматривать за Барритом. Надеюсь, он сочтет такое грубое вмешательство в его дела непозволительным и не пожелает прислушиваться к словам Уилтона.
— Идем в сад, присоединимся к остальным. Мы должны успокаивать себя тем, что делаем все, от нас зависящее. Положись же на благосклонность провидения! — заявила Розамунда.
— Только это мне теперь и остается, — вздохнула Филлис и последовала за подругой.
Тем же вечером в ее спальню явилась миссис Найт. Филлис сразу заметила, что мать пребывает в крайнем раздражении, и верно определила его причину.
— Со мной говорила Кэролайн. Ей кажется, что ты завладела вниманием мистера Баррита и он уже не так пылко влюблен в ее дочь, как в первые дни своего визита.
— Я никогда не замечала, что он пылко влюблен, — возразила Филлис, стараясь держаться спокойно и ни в коем случае не признавать себя виновной ни в чем. — Тетушка Кэролайн могла бы заметить, что я всего лишь приветлива с ним, и мы ведь уже говорили об этом, матушка.
— Да-да, я помню, дорогая, ты не хотела затмевать Имоджин и вела себя, как едва вышедшая из монастыря школьница, но тебе трудно скрывать свой характер, а твою ослепительную внешность и вовсе нельзя спрятать от джентльменов, если только они не слепы. И теперь Кэролайн беспокоится, что мистер Баррит увлечен тобой, тем более что Имоджин больна и не может находиться рядом с гостями.