Брак во спасение (Гамильтон) - страница 30

Клео потеряла дар речи. Ей нечего было сказать. Как ей хотелось исхлестать его по щекам, расцарапать лицо, вырвать ему волосы! Клео едва сдержала прилив бешенства, а Фентон продолжал:

— Мы ведь должны считаться с чувствами твоего мужа, не так ли, любовь моя? Ты же такая умница, ну просто чертовски умна. Я в полном восхищении. Чтобы запустить свои хорошенькие ручки в огромное состояние, ты вышла за еще большее! Светлая головка! Высший класс!

И в этот миг позади раздался голос, который мог бы заморозить клокочущие потоки лавы:

— Представь меня своему другу, дорогая.

Потемневшими от ужаса глазами Клео смотрела, как Роберт Фентон поднял к губам бокал, посылая ей сквозь хрусталь язвительную усмешку.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Клео не помнила, как выпуталась. Сердце бешено колотилось, все внутри сжалось в холодный комок, однако нужные слова нашлись, и она их познакомила. Как завороженная она смотрела на исчезающее в горле Фентона бренди и чувствовала на себе неотрывный взгляд Джуда.

— Пожалуй, мне пора.

Фентон втиснул пустой бокал в руку Клео и, сверкнув глазами в сторону Джуда, направился к дверям.

— Я зашел только поздравить. У вас прелестная жена, Мескал. Просто чудо!

— Я вас провожу.

Игнорируя протесты Фентона, Джуд последовал за ним; из-за дверей послышался его ровный голос.

Клео прислонилась к стене, все еще сжимая бокал в дрожащей руке. Когда Джуд вошел? Что он слышал? Она панически напрягала память, пытаясь припомнить, что Фентон наговорил. Кажется, какая она умница, что вышла замуж за состояние Джуда, получив одновременно и свое! Джуд решит, что она хвасталась этим — перед Фентоном, перед всеми… Да еще поила Фентона его лучшим бренди!

Она быстро поставила бокал на стол и несколько раз вздохнула, пытаясь успокоиться. Позади раздались шаги, и в комнату вошел Джуд.

— Вы давно знакомы?

Слишком прямой вопрос не может быть вежливым.

— Около двух лет, — ответила Клео, ища его взгляда, чтобы угадать настроение. Но не обнаружила ничего, кроме непроницаемой внимательной холодности, и интонация его голоса была лишь интонацией вопроса:

— И он зашел только затем, чтобы поздравить?

— Ну да, только поздравить.

Она не сомневалась, что он услышал ложь в ее голосе, прочитал ложь в ее глазах, и, отвернувшись к вазе с тюльпанами, стала поправлять и без того прекрасно составленный букет. Ее дрожащие пальцы ощущали прохладно-восковое прикосновение лепестков; она ждала осуждения, которое неминуемо должно было обрушиться на нее, если Джуд слышал слова Фентона.

Но Джуд молчал, и когда Клео нашла в себе силы оглянуться, комната была пуста.