— Это я придумала все. Сергей Дмитрич тут ни при чем. Его просто ослепила страсть.
В ее голосе отчетливо проявилась просительная интонация.
— Он ни в чем не виноват. Не трогайте полковника. Всему виною я. Я задумала убить государя. Все обдумала, сама избрала Малинина исполнить приговор. За то мне и ответ держать.
Фролов и Арбенина молчали.
— Но как, откуда вы прознали? — вскричала Катерина. — В том письме ничто не указывало на меня, ни единым словом.
— Зато указывало на него, сударыня, — сухо ответила Прекрасная Охотница, указав на Петра Федоровича. — Если бы не его догадка, у него были бы большие неприятности. А это достойнейший человек, уверяю вас. Лучший в вашем городе.
Петр Федорович слегка покраснел, однако слова Дарьи Михайловны были ему невыразимо приятны. И его все более занимала эта удивительная и вместе с тем мрачная история.
— Вы сказали — приговор? — озадаченно спросил он.
— Приговор, — твердо повторила Катерина. — Я вынесла его самолично, и я имею на то право.
— Очень интересно, — сухо кивнула Арбенина. — Вот что, моя дорогая. А не подать ли нам сюда кофею?
И Мамаева, и Фролов с удивлением воззрились на нее.
— Да-да, — подтвердила Прекрасная Охотница. — И поскольку время вечернее, я предпочитаю двойные сливки.
Ошеломленная хозяйка не сразу нашла колокольчик, чтобы вызвать лакея. А Фролов наконец-то последовал примеру дам и тоже присел на кушетку.
— Вы, должно быть, удивлены моим странным, а точнее, ужасным решением.
Глаза Мамаевой были устремлены в одну точку, точно в ней она видела сейчас некий отправной пункт в своей печальной истории.
— Вам, верно, знакомо имя Антона Березовского? В газетах о нем писали.
Фролов кивнул. Вот уже дважды за вечер он слышал это имя. А еще вчера ему не было никакого дела до польского террориста.
— У Антона есть брат. Двоюродный. Ольгерд.
Это имя она произнесла с тою нежностью и бережностью, что Фролов понял — так говорят лишь о любимых.
— В Ольгерде — вся моя жизнь, — призналась Катерина. После чего некоторое время молчала.
— К несчастью, он принял некоторое участие в известных событиях польского восстания 1863 года. Поляк не может стоять в стороне, когда решаются судьбы его родины. Он был схвачен и приговорен к двадцати годам каторги. Теперь он в Акатуе, и жизнь там коротка и мучительна, а бытие тяжко и бессмысленно. Еще год, два, и у Ольгерда… начнется острая чахотка. Сейчас ему еще возможно помочь, но сделать этого я уже не в силах. В том и ужас, и отчаяние моего положения.
Она отпила кофе, не чувствуя вкуса, и лишь тогда перевела дух.