Они столкнулись. Копьё Аэкольда пронзило левое плечо Минотавра, его деревянное древко разлетелось вдребезги из-за силы удара. Встав на дыбы, Валидус ударил обоими подкованными копытами, пронёсшимися рядом с черепом Минотавра. Но гигантский топор твари был настолько большим, как и копьё Аэкольда, и его удар с плеча был ошеломляюще быстр. Он ударил в поднятый щит Аэкольда, но страшная сила удара сорвала щит с его левой руки, оставив её в онемевшем состоянии.
Минотавр размахнулся вновь своей свободной рукой, и его массивный кулак, размером примерно вдвое больше головы Аэкольда, выбил рыцаря из его седла. Аэкольд рухнул на землю, из-за силы удара воздух выбило из его лёгких.
С яростным рёвом, Минотавр вырвал стальной наконечник копья из своего плеча и швырнул его на землю. Густая кровь текла из его раны, но создание, похоже, просто не замечало её. С кроваво-красными глазами и алой пеной, текущей из пасти, тварь проревела ещё один раз. Все следы рассудка исчезли с его морды. Он понёсся на упавшего рыцаря, его топор описал высокую дугу и рухнул на камень, где мгновение назад была голова Аэкольда, и такова была сила удара, что лезвие топора сломалось, а рукоять превратилась в щепки. Аэкольд вскочил на ноги и вскарабкался на Валидуса. Он вытащил свой меч из ножен, висящих на седле лошади. Но Минотавр был столь же быстр. Две могучих руки сомкнулись на груди Аэкольда, сдавливая его, пока не треснула броня, в то время как он был поднят в воздух над головой Минотавра. Хотя его рёбра грозили сломаться, и его сила исчезала, Аэкольд ударил своим клинком вниз. Он поразил Минотавра в шею, перерубив мускулы, разорвав жилы и сухожилия, и раздробив кости под ними. Крик боли и ярости разрезал воздух.
Минотавр повалился вперёд, и Аэкольд рухнул на землю рядом с ним. Мир завертелся и ушёл во тьму.
Когда Аэкольд пробудился, Минотавра нигде не было видно.
Тяжело вздыхая, чувствуя боль, Аэкольд поднялся на ноги и, пошатываясь, пошёл к монолиту. Несмотря на боль, Аэкольд ощущал острую нужду немедленно осмотреть резьбу на камне, как будто некая невидимая рука принудила его к этому. Осмотрев закрученные узоры и неровные руны, что покрывали поверхность монолита, Аэкольд понял, что они образуют рисунок. Отступив назад, Аэкольд начал различать фигуру рыцаря с эмблемой вставшего на дыбы грифона на щите, такая же эмблема был а и на собственном щите Аэкольда. Бывший рыцарь осмотрел древнюю резьбу по камню, и хоть он и не был знатоком, он был уверен, что, судя по истёртости скалы, ей должно было быть несколько сотен лет. А под вырезанным в камне рыцарем, вне сомнений, подразумевался он сам. Холодок пробежался по позвоночнику Аэкольда. Он повернулся спиной к монолиту.