Строгоновы. 500 лет рода. Выше только цари (Кузнецов) - страница 205
20 декабря пал Порт-Артур. Только 8 января 1905 года состоялись испытания котлов «Руси», прошли они успешно. 11 января устроили показательные стрельбы и успешно подняли аэростат. Но когда 28 января корабль посетил командующий эскадрой контр-адмирал Н.И. Небогатов, ему «чудо техники» продемонстрировать не сумели и в результате получили еще одного врага воздухоплавания. 2 февраля, к визиту великого князя Алексея Александровича, аэростат все же подняли. И последнее препятствие перед выходом в плавание было устранено. 3 февраля эскадра, вместе с пароходом Строгонова, вышла в море. Об этом событии написали петербургские газеты, что вызвало гордость родных графа, хотя и приправленную иронией. «…Сегодня я читала, что 3-я эскадра ушла из Либавы. Слава Богу! Наконец-то! „Русь“ дяди Сережи Строгонова тоже ушла, я видела на днях ее фотографию — это громадный пароход в 8000 тонн, с воздушными шарами, скорострельной артиллерией и беспроволочным телеграфом! Нельзя не согласиться, что у нас шикарный родственник», — восторгалась 4 февраля княжна Софья Васильчикова.
Далее в цитированном выше послании следуют сожаления: «Но меня все-таки удивляет, как это он сам не приехал посмотреть на свой крейсер? Весной он был самых благих желаний и намерений… а теперь опять точно в воду канул — ни слуху, ни духу (курсив мой. — С.К.). Жаль его! Так жизнь даром и пропадает — без радости, ни себе, ни другим..»[170] Ключевое слово здесь «опять». На самом деле мы видели, что граф мог быть вполне деятельным. Неудачи «Руси» подавили его, и он вернулся к своему прежнему состоянию.
Православный храм в Елгаве (Лиепае)
Считанные дни казалось, что публичная акция достигла результата, а общество, не информированное о внутренних проблемах «Руси», находилось в эйфории. Но каково же должно было быть разочарование в последующие дни, когда оказалось, что проект не удался. Уже 8 февраля на корабле «Русь» начались неполадки. Морские испытания на полном ходу привели к тому, что из шести котлов трое вышли из строя. Попытка поднять большой аэростат привела к его разрыву. 12 февраля крейсер вернулся в порт. Некоторое время оставалась надежда недели через две отправить его вновь в море после устранения неполадок.
24 февраля собралась комиссия, она отвела на устранение поломок пять недель. Наиболее пессимистично по отношению к «Руси» был настроен вице-адмирал A.A. Бирилев, описавший детище Строгонова следующим образом: «.. хлам, заключающийся в ломе железа и дерева, и… уважающая себя нация не может посылать такого судна в море под военным флагом».