Та неделя окончилась вербным воскресеньем. Прохладный ветер с холмов ерошил волосы, трепал вуали, колыхал подолы платьев, но солнце светило ярко, и птицы изливали душу в песне. Лука проснулся в то утро, когда колокола большой церкви Сант-Фелиу присоединились к колоколам собора в призыве верующих к мессе. Соскочил с кровати, быстро умылся и оделся. Открывая дверь, услышал голос домохозяина, резкий, но негромкий, поднимавшийся к его комнате под крышей.
— Рехина, вставай. Сегодня воскресенье, предпасхальное воскресенье. Пошли со мной в церковь.
— Не могу, папа, — послышался в ответ голос, которого он почти не слышал раньше. — Не могу появляться перед всеми, терпеть их сочувствующие взгляды. Я очень усталая, очень жалкая. Как мне идти в церковь, если никак не перестану плакать?
Лука впервые задумался над тем, что может быть с дочерью Ромеу. С ним никто не говорил о ней, кроме старой дамы. Ромеу, видимо, считал, что ему следует знать; все остальные только вздыхали, покачивали головами или говорили: «Бедная Рехина», словно было ясно, что с ней.
Она спускалась поесть и почти ничего не ела. Была тощей. Молчаливой. Держалась так, словно его не существовало.
Лука вышел один, ломая голову над проблемой Рехины.
Понедельник, 30 марта
— Папа, где ты был? — спросила Ракель, легко сбежав по лестнице во двор, когда Исаак вошел в ворота. — Мама спрашивала о тебе.
— Что-нибудь случилось? — спросил Исаак.
— Не думаю, — ответила Ракель. Сделала паузу. По всему городу колокола зазвонили к обедне, на время заглушив их разговор. Из кухни потянуло запахом тушеного мяса, Наоми и Хасинта принялись готовить обед. — Похоже, сейчас она беспокоится из-за всего.
— После родов у твоей матери это обычное дело, — сказал врач. — Такова уж ее натура. Ей приятно знать, что каждый находится на своем месте. Но давай присядем, выпьем чего-нибудь холодного. Когда ветер слабый, мартовское солнце печет почти как в июне.
— На столе кувшин напитка из сока горьких апельсинов с медом. Наоми решила, что, когда вернешься, ты будешь разгоряченным и захочешь пить. Далеко ходил?
— Совсем недалеко. Навестил сеньора Мордехая. Мы говорили об этом травнике, — ответил Исаак. — Кажется, сейчас он представляет собой любимый предмет сплетен в городе.
— Я видел его сегодня утром, — сказал Юсуф, сидевший в солнечном углу, склонившись над небольшой книгой в кожаном переплете. — Когда собирал травы. Он как будто следовал за мной, срывал те же, что и я, будто хотел узнать, что мы используем. И много говорил.
— О чем? — спросила Ракель.