Адмиралы союзного флота выслушали его в молчании, и почти сразу, после секундной паузы, начались прения… М-да, не так уж психология иных рас, если вдуматься, отличается от человеческой. Когда-то Ковалёв слышал, что в американском сенате положено носить галстуки на резинках, и это после того, как в процессе обсуждения какого-то закона депутат-аграрий едва не задушил галстуком депутата-военного. Правда это или байка, сказать сложно, да и не особенно его этот вопрос волновал, а вот то, что солидные… существа почти сразу начали снова хватать друг друга за мундиры и размахивать кулаками, было непреложным фактом. Ковалёв даже испугался, что они поубивают друг друга, – страсти закипели нешуточные. А утихло безобразие, как ни странно, когда один из галланов хватанул своей передней, хватательной конечностью, как некогда адмирал, по столу и разрубил столешницу, как топором. Тут, очевидно, до всех дошло, что сейчас они натворят дел, – споры, во всяком случае, резко сбавили накал, а крики стали на несколько децибел тише.
Вообще же собравшиеся разделились на две группы, и это было предсказуемо. Галланы и крастолы были за мирное решение вопроса. Оно и логично. Галланы просто имеют самые слабые корабли, да и потери в десанте будут в основном у самой многочисленной расы, то есть опять же у них. Крастолы могут и умеют воевать, но отлично понимают, что торговать намного выгоднее, чем бряцать оружием. Три планеты без потерь устраивают их больше, чем четыре или даже пять, но ценой кучи трупов, в том числе своих соотечественников, и потери как минимум половины флота. К тому же они хорошо понимают, каких затрат потребует восстановление инфраструктуры планет после штурма, и получить их целыми им наверняка очень хочется. Да и потом, понятно ведь, что имперский флот скоро уйдёт отсюда и присматривать за тем, что творится, тем более защищать кого-то и следить за выполнением соглашений, не будет. У людей нет здесь каких-либо интересов, кроме мирных границ. Адеры же, пусть ослабленные войной и потерей промышленной базы, но останутся. Раз так, то можно будет переиграть ситуацию чуть позже, когда Большой Брат отвернётся и станет демонстративно смотреть в другую сторону.
Всё это на физиономии крастола было даже не написано, а большими буквами выгравировано, и для Ковалёва, научившегося уже неплохо понимать мимику союзников, ход его мыслей тайной не был. Нельзя сказать, что они ему нравились, но лучше уж такие мысли, чем никаких, а думать крастолы, похоже, умели.
Зато шиисы и опелы смотрят на мир несколько по-другому. Для кошаков отказаться от боя, даже просто отступить, когда ещё не все средства исчерпаны, просто немыслимо. При этом даже один корабль против всего вражеского флота – это для них шанс, и с их точки зрения такое соотношение сил бредом не является, и от обязанности атаковать не освобождает. Позор хуже смерти и всё такое. А что результативность подобных эскапад стремится к нулю, никого не волнует. Если победа достигнута невоенными средствами, а, скажем, за счёт грамотной политики или дипломатическим путём, это уже совсем не то и как полноценная победа ими не воспринимается.