Оливер потер руку, где остались следы от когтей сирены. Он начал понимать, что кусок, возможно, ему не по зубам. Но, к облегчению, вдруг заметил, что они с Мими снова одеты в прежнюю одежду. Отвратительное наваждение со свадьбой закончилось.
– Где пропадала?
– Они пытались подсунуть мне поддельного Кингсли.
– Почему ты быстро избавилась от него, а у меня ничего не получилось?
Мими помолчала.
– Я отсюда родом. Ангелы Тьмы созданы из того же праха, что и преисподняя. Поэтому я была уверена в подделке. Я знаю уловки ада. Вот что дает мне преимущество, – наконец объяснила девушка.
«Впрочем, имелись и другие признаки», – подумала она. Настоящий Кингсли всегда небрит, а у двойника кожа оказалась гладкой и слишком мягкой. Кингсли – словно острый нож с алмазным лезвием и кожей грубой, как наждачная бумага. Но сопротивляться двойнику было непросто, хотя Мими пыталась это скрыть. Самым тяжелым оказался момент, когда она заметила Не-Кингсли в тени деревьев. Тогда девушка на секунду поверила, что любимый вернулся к ней.
– Прости, – с трудом шевеля языком, произнес Оливер. – Я перестал соображать, где нахожусь. Больше не повторится.
– Отлично. Не стоит застревать в преисподней надолго. Кроме того, ты и сам знаешь – она того не стоит. Тебя бросили, – подытожила Мими. Она не хотела никого обижать – лишь констатировала факт. Воистину, Шайлер с Джеком – одного поля ягоды. Вероломные дряни.
Оливер предпочел пропустить последнюю шпильку мимо ушей и сменить тему.
– А что бы случилось? – спросил он. – Если бы я остался с этой… сиреной?
– Точно сказать не могу, но ничего хорошего.
Оливер дал волю воображению. Он женился бы на двойнике, веря, что живет с Шайлер. Но понемногу иллюзия истаяла бы – не в один миг, а постепенно, по капле. Призраку бы надоела глупая возня. Он, Оливер, обнаружил бы, что связан с гарпией, чудовищем. Оказывается, он приковал себя к бездушной твари, которая изводила бы сутки напролет, насмехаясь над несбыточной любовью. Хвала небесам за вмешательство Мими!
Кроме того, Оливеру не хотелось думать о Шайлер подобным образом. Он не брал в расчет поцелуй фамиляра и по-прежнему любил Шайлер. Он любил ее до того, как девушка взяла его кровь. Это чувство навсегда останется с ним, хотя он уже не являлся фамильяром Шайлер. Юноша изо всех сил старался помнить, как был счастлив за подругу на ее свадьбе. Он чувствовал себя таким сильным, храбрым, великодушным… Он и вправду способен искренне радоваться за Шайлер, а сирена отняла этот дар. Теперь Оливер ненавидел себя – ведь он уступил собственным мрачным фантазиям. Он вовсе не такой! Он отказался от любимой и пожал руку Джеку. Оливер ощущал себя изменником. Он поддался самому заветному и тайному желанию, хуже того – он предал сам себя. Он не такой, он лучше!