Оливер этот порядок знал прекрасно. Исполнители именовали его «фейс-контроль», или «работать на двери». Негласные правила основывались на отказе и унижении наряду с низкой самооценкой. Настоящий ад. Оливер решил, что пора прекратить думать об этом. А вдруг все превратится в клише? Возможно, скоро он застрянет в лифте в компании незнакомцев.
Мими тем временем пробиралась через плотную, волнующуюся толпу.
– Эй, ты идешь? – обернувшись, окликнула она Оливера и заметила, что юноша нерешительно бредет позади.
– Да, – смирившись, отозвался он. Может, благодаря Мими им не придется стоять здесь вечность.
– Это место нам годится, оно не хуже любого другого. Видит бог, Кингсли любит ночные клубы, – сказала девушка. – Теперь надо добиться, чтобы эта дьявольская сучка меня заметила.
Мими сунула два пальца в рот и громко, пронзительно свистнула.
Все резко обернулись, включая самодовольную демоницу. Она и Мими долго буравили друг друга взглядами. На мгновение Оливер почувствовал себя мелким и глупым подростком. Ему снова четырнадцать, он пытался пробраться в «Мумбу» и обломался. Но вдруг демоница указала на них взмахом хвоста.
Мими надулась от гордости. Создания ада расступились, словно Красное море, вышибалы забрали их двоих, и спустя секунду они очутились в клубе.
Весной следующего года Чарльз купил медиакомпанию и запланировал приобретение контрольного пакета акций нескольких радио– и ТВ-каналов. Он намеревался вступить в конкуренцию с крупным круглосуточным каналом новостей и множеством других медийных холдингов. Он желал руководить всемирным социальным общением и влиять на культуру Красной крови исподтишка, через все рычаги современной коммуникации. В общем, Чарльз обзавелся пультом управления.
Городской особняк на Пятой авеню был почти готов. Большую часть времени Аллегра тратила на художников по интерьеру, обсуждая с дизайнерами цвет стен, пропитку оконных рам и мебель. Они планировали сохранить кое-какие вещи из дома на Риверсайд. Корделия обещала преподнести им гарнитур в стиле честерфилд и серебряную посуду в качестве свадебного подарка, но Аллегра жаждала начать с чистого листа. Некоторые полагали, что покупка мебели отдает мещанством. В определенных кругах уместной считалась лишь обстановка, полученная по наследству. Аллегра стояла на своем. Традиции – вещь хорошая, но она хотела, чтобы новый дом исключал любые намеки на тяжкое бремя и воспоминания прошлых циклов.
Впрочем, некоторых обычаев она придерживалась. Еще со времен правления в Египте – тогда их звали Менес и Мени – брак скреплялся тем, что невеста перевозила свое имущество в жилище мужа. О тяжелых вещах пусть позаботятся грузчики, но некоторые ценные безделушки Аллегра намеревалась самолично отнести в особняк, дабы принести туда удачу. Она решила взять с собой шкатулку с драгоценностями, хрустальную вазочку с ароматическим маслом, чашку риса и флягу с водой.