— А что нужно, чтобы участвовать в этой «Гранд-регате»?
— Да, в общем-то, ничего особенного. Приглашение и океанскую яхту.
Вернулся я домой, сочинил трогательное письмо в STA (Ассоциация учебных парусников) и послал от института, в котором работаю. Стал ждать приглашение.
В октябре 90-го года от президента международного технического комитета в Лиссабоне г-на Луиса Лобато пришел ответ: «...Мне было очень приятно узнать, что в центре России, на Урале, есть яхтсмены, проникнутые духом океанских плаваний... Я очень заинтересован в их участии в Великой Регате, событии исторического значения. Мне приятно пригласить яхтсменов и их лидера, капитана Леонида Белевского, принять участие в парусных событиях в Европе и Америке в 1992 г.».
Вскоре пришли приглашения из Нью-Йорка, Бостона и Пуэрто-Рико.
Ситуация забавная. Есть официальное приглашение, и мы можем отправляться на регату. Но на чем? Нет ни яхты, ни команды. А до старта практически год.
Яхту решили строить сами. Другого выхода не было. Материал в изобилии был один — магнитогорская сталь. Подходящий проект 16-метровой лодки удалось найти в Ленинграде. Стапель заложили во дворе института. Гибочного оборудования никакого. Кувалда, струбцины, стяжки и мат — основные инструменты. В качестве главного спонсора выступил металлургический комбинат. Корпус близился к завершению, но ни мачты, ни парусов, ни оборудования не было. Первоначально я спланировал перегнать яхту из Самары в Черное море. Но Союз распался. Россия с Украиной делят флот, и лучше туда не соваться. Остается только Санкт-Петербург. Зима на носу, и никто не хочет платить. В конце концов, дотянув до последнего предела, большие начальники решили выделить валюту на приобретение оборудования. Пришлось на «Волге» мчаться в январе в Германию. Там и купили все необходимое и даже мачту заказали. Из Петербурга захватили с собой Валеру. Уговорил его пойти с нами старпомом.
С огромным трудом нашли подходящий трейлер и тягач и отправили 25-тонную лодку в Петербург. В середине апреля 92-го года яхту впервые спустили на воду, провели ходовые испытания. Но 20-метровая мачта ждала нас в Бремерхафене. Некоторые горячие головы советовали идти под двигателем в Германию. Я категорически отверг эту затею. Ледяная весенняя Балтика, штормы, мели, а осадка у нас три метра. Случись что с двигателем, отнесет на какую-нибудь мель и — прощай, Америка.
Помощь пришла от начальника Балтийского морского пароходства. По его заданию подыскали подходящий контейнеровоз и погрузили «Магнитку» на палубу. Теплоход шел в Южную Америку с заходом в Гамбург. Нас это устраивало. До Бремерхафена оттуда рукой подать — 70 миль. Дойдем как-нибудь под мотором. Неожиданно отправка теплохода стала откладываться. Потеряли больше недели.