Жюли не знала, далеко ли от салона находится кухня, но, как только она осталась одна, сразу вскочила на ноги и принялась осматривать комнату в поисках какой-нибудь панели системы управления сигнализацией. К сожалению, ничего нового ей обнаружить не удалось. Прорваться в дом, в эту комнату — не невозможно, но чертовски сложно.
Она еще раз пробежала глазами по комнате и вернулась на прежнее место. Вскоре вошел Джоун с высоким стаканом, полным молока. Он протянул ей стакан и опять сел на диван совсем рядом с ней.
Жюли сделала несколько глотков, потом заговорила:
— Пока тебя не было, я думала о твоих картинах…
— Очень жаль. Я думал о тебе.
Джоун опять пытался выбить ее из колеи. Плохо было то, что она, даже предвидев подобное, позволяла ему это делать.
Она выпила еще молока, потом поставила стакан на столик рядом со свечой.
— И что ты обо мне думал?
— Я думал о том, какое это ощущение — поцеловать тебя.
Дыхание застряло у нее в горле, и она потеряла самообладание. Борясь за контроль над собой, она подумала, что делает это совершенно автоматически. На самом деле ей не хотелось никакого контроля. Не сейчас. Жизнь ее всегда была исключительно упорядочена, каждая ее секунда уходила на достижение какой-то цели. Пожалуй, единственным временем, когда Жюли проявляла к себе снисходительность, были моменты, когда она рисовала. Но это давало ей какие-то деньги, так что тоже могло считаться достижением цели.
Поцеловать Джоуна — вот настоящая поблажка себе. Без всякой цели. Без каких-либо оправданий.
Она слегка наклонила голову и произнесла чуть слышно:
— Это, должно быть, было бы очень приятно для нас обоих.
— Приятно?
Джоун поднял руку и мимолетным движением прикоснулся к ее губам.
— Да, я думаю, что ты права. Но, принимая во внимание возможность того, что ты могла ошибиться, я бы хотел удостовериться в этом сам. — Его взгляд скользнул по ее губам. — Хорошо?
Он спрашивал разрешения, и она чисто интуитивно понимала, что Джоун очень редко это делает. Это был ее единственный шанс сказать «нет».
— Хорошо, — ответила она без малейших колебаний.
Его губы прикоснулись к ее губам, и она почувствовала тепло и нежность. Все было именно так, как она ожидала. Это было очень приятно. Боже, это было более чем просто приятно.
Либо Джоун имел большой опыт по части поцелуев, либо это она отвечала ему так страстно, но, когда его губы обхватили ее губы и его рот прижался к ее рту, она обнаружила, что теперь они не в силах оторваться друг от друга. Легкий стон вырвался у нее и растворился в тишине дома.
Взяв ее руками за плечи, Джоун притянул Жюли к себе, и язык его глубоко проник в ее рот. Ее охватил сладкий жар, порабощающий, очаровывающий, опустошающий и наполняющий одновременно живительной силой. Она встретила язык своим и затеяла с ним любовную игру. Жар превратился в огонь, томительно медленно растекающийся по всему ее телу.