– Между прочим, зять моей троюродной тети! – с гордостью сообщил Бахчинян.
– Ну да… так вот этот троюродный зять примерно год назад обедал в японском ресторане на Малом проспекте. За соседним столиком сидела какая-то женщина. Она вышла в туалет, оставив свою сумочку. И тут ка-ак рвануло… Гаспаряна убило на месте, официанта ранило, еще двое посетителей отделались легкими травмами, а та женщина сбежала через служебный выход…
– Если это была женщина… – пробормотала я. Слишком это было похоже на нашу с Любой последнюю историю. За исключением результата, конечно…
– Что ты говоришь? – переспросил Леша.
– Да нет, это так… мысли вслух, рассуждения ни о чем. Ну, и что дальше было?
– А дальше – известная история: наши ребята начали работать, а тут появились эти, из конторы, и забрали все себе…
– Вот как! – протянула я разочарованно. – Значит, никаких материалов по обоим делам не осталось?
Два капитана переглянулись.
– Ну, Никитич, мы ей все ж таки обязаны! – проговорил Бахчинян. – Сам знаешь, долг платежом красен…
– Ох, красен… – вздохнул Творогов и добавил неизменное: – Не нравится мне это…
– Ну, мальчики, ну, что еще вы знаете? – взмолилась я и уставилась на них просительным взглядом.
А потом, для усиления воздействия, как бы не сдержав эмоций, схватила Творогова за руки.
Из-за стойки донесся одобрительный возглас Милы.
У Творогова сделалось такое лицо, какое, наверное, бывало у средневековых еретиков на костре. Он снова вздохнул, переглянулся с Бахчиняном и проговорил:
– Ну, вообще-то ребята тем людям из конторы не все отдали… в конце концов, что за дела – одни работают, а другим пироги да пышки? Пускай сами покрутятся, побегают…
– Ну, и? – поторопила я, поскольку он опять замолчал.
– Ну, говори прямо – что тебе нужно? – простонал Творогов.
– Просмотреть все оставшиеся материалы по этому делу!
– А носки постирать не надо? – окрысился Творогов.
– Грубый ты, Леша! – обиженно проговорила я. – Если бы я знала, какой ты грубый и неблагодарный, ни за что не стала бы помогать… И вообще…
– Не слушай его, Васенька! – воскликнул Бахчинян. – Мы постараемся помочь тебе…
И что вы думаете? Уже через час Творогов лично передал мне пакет с логотипом крупного спортивного магазина. Но в том пакете лежали не роликовые коньки, не лыжные крепления и не спортивный костюм, а две картонные папки с завязками.
– Держи, Василиса! – проговорил Творогов таким тоном, будто вручал мне собственное сердце на тарелочке с голубой каемочкой. – Только смотри, чтобы никто посторонний про это не знал… а то, сама понимаешь, у меня будут неприятности…