– Вы меня с кем-то перепутали, – пробормотала я, осторожно обходя этого странного человека.
– Именно из-за таких, как вы… – закричал нервный тип мне в спину.
Я прибавила шагу и так и не узнала, в чем же заключалась моя вина.
Номера на дверях росли, они уже перевалили за триста. При этом в коридоре становилось все более темно, пыльно и безлюдно. Если в начале пути то и дело попадались спешившие куда-то сотрудники, то теперь они встречались все реже, да и те, кто случайно выглядывал из дверей, казались какими-то испуганными и поскорее прятались обратно, едва завидев меня.
Наконец, я прошла мимо комнаты под номером четыреста и почувствовала, что мое путешествие по коридору подходит к концу. Вдруг передо мной появилась полусогнутая фигура со шваброй в руках.
Взглянув из-под насупленных бровей, уборщица пробубнила:
– Ходют и ходют, а чего ходют, сами не знают… ты на меня так не смотри, я тебя не боюсь! Я тут никого не боюсь!
– А почему меня кто-то должен бояться? – спросила я, заинтригованная боязливым поведением здешних обитателей.
– Так известно почему: в этом конце те работают, кому уже на пенсию пора. А на эту пенсию, как на нее проживешь? Вот они и сидят тихонько, чтоб никто не заметил, и всяких проверок пугаются… а ты не эта… не с проверкой сюда пришла?
– Да нет, мне в четыреста двенадцатую комнату надо, бумаги кое-какие посмотреть…
– А, ну так это ты почти дошла. Вот она, четыреста двенадцатая!
Действительно, в нескольких шагах от меня виднелась дверь с долгожданным номером. Кроме этого номера, на двери красовалась выцветшая от времени табличка: «Архив технической документации».
Я огляделась по сторонам и открыла дверь архива.
Передо мной оказалась очень большая комната, плотно заставленная бесконечными стеллажами с самыми разными папками. Папки были средних размеров, большие и просто огромные, папки были картонные, с матерчатыми завязками вроде ботиночных шнурков, более современные пластиковые и вовсе допотопные – с хитрыми металлическими застежками. Были папки толстые, распухшие от обилия бумаг, и совсем тоненькие.
Найти что-нибудь в этом безбрежном море бумаг было бы явно невозможно, да я и не ставила перед собой такой задачи, хотела только узнать, здесь ли работал загадочный Леонид Борисович.
Я наугад вытащила с полки одну из этих папок, открыла ее и тут же громко чихнула от многолетней пыли. Видно, эту папку до меня лет двадцать никто не открывал.
– Кто здесь? – донесся из-за стеллажа тонкий испуганный голос. – Амалия, это вы?
Опять Амалия! Да она меня просто преследует!