– Интересная женщина! – задумчиво рассматривая портрет, протянул Павел. – Надо же, ненавидела… А такая ангельская внешность.
– Внешность обманчива. Некоторые пушкинисты считают, что именно Идалия заставила Дантеса для отвода глаз от их романа – она сама была замужем – сперва ухаживать за Натали, а потом жениться на ее сестре Екатерине. Но ситуация вышла из-под контроля. А сложись все по-другому, они с Дантесом стали бы очень красивой парой.
– Я очень хотел бы увидеть такой спектакль. И готов вам помогать… – искренне сказал Павел.
Рамку с портретом он по-прежнему держал в руках – то ли красавица из прошлого и в самом деле его заворожила своей красотой, то ли удачно подсказала интересную и безопасную тему для разговора и возможность занять руки, чтобы не чувствовать неловкости. В любом случае рыжеволосой красавице со странным и запоминающимся именем Павел был признателен и сразу проникся к ней симпатией, несмотря на то что за ней числились не вполне благовидные, с точки зрения пушкинистов, поступки.
– А зачем вы держите на столе ее портрет? То есть я понимаю, он вас вдохновляет. Да? – Павлу вдруг стало очень интересно узнать, как именно Юля общается с этой женщиной, с Идалией Полетикой.
– У меня дома много портретов. Они для меня живые. И она, и Дантес, и Геккерн, и Пушкин, и Натали, и Екатерина. Знаете, я читала у одного писателя: люди не умирают, они просто существуют в параллельных с нами мирах. А писатели могут их слышать. И даже видеть. Я не верила, а когда сама стала писать – поняла, что он был прав. Я с ними разговариваю. То есть они со мной. А я записываю.
– Почитать дадите? – попросил Павел.
– Не дам. Недописанное читать не дают, – мгновенно ответила Юля. Но потом, желая смягчить отказ и памятуя наставления Тарасовой, добавила: – Знаете что… если хотите, я вам расскажу. Все подробно, по сценам, ну, что написано. Может быть, вы мне что-то подскажете. Там у меня про Петербург много. Вы же родились в Петербурге?
– Да я вам все, что угодно! – обрадовался Павел, он сам не ожидал, что так обрадуется! И на радостях выдал Юле свою маленькую тайну, чтобы тоже связать ее какими-то обязательствами: – А у меня тоже такая вещь есть… ну, как у вас портрет. Помогает вроде.
– Наверное, Александровская колонна, – догадалась Юля. – Я ее у вас на столе заметила, в кабинете. Тоже вот, как вы, все в руках держала. Очень милый сувенир, такой изящный. Только почему она в упаковке? Руки не дошли открыть?
– Не-ет, это мне дядя, Павел Владимирович, специально подарил, когда сюда отправлял. Там на упаковке этикетка: «Сделано в Китае». Представляете?