– Ну и как? – улыбаясь от уха до уха, спросил Сергей у матери, закончив рассказ.
– Красивый, – задумчиво сказала Юля, рассматривая украшение.
– Да я не про то! Марианна удивилась? Морда у нее была длинная?
– Сергей! Никогда не говори так про моих коллег. И никогда не говори так про женщин! – отрезала Юля.
– Мам, ну она же противная… И всегда всех подковыривает, – обиделся сын. – Чего ты за нее заступаешься?
Но Юля его уже не слушала.
– Ложись спать, второй час уже. Завтра опять не поднять тебя будет. Уроки сделал?
– Ма-ам… – укоризненно протянул Серега, глядя на Юлю с высоты своих ста восьмидесяти сантиметров.
– Что «ма-ам»? Сам знаешь, у нас с отцом на репетиторов денег нет. Как сдашь, так и поступать будешь. Иначе на учебу придется кредит брать.
– Не волнуйся, я сам знаю. Не маленький уже. А ты опять до утра за компом сидеть будешь? Даже после премьеры?
– Буду, сына. Я специально сегодня после премьеры только шампанского чуть пригубила, и все. А когда мне еще? Столько всего навалилось, и бросить не могу.
– Почему не можешь? – с интересом спросил Серега.
– Потому что не бросается, – исчерпывающе ответила Юля.
Налив себе большую чашку крепкого кофе, она и в самом деле уселась за старенький, то и дело зависающий компьютер. Подумав, достала из коробочки браслет и положила перед собой.
Какое-то время Юля сидела, отгоняя от себя суету дня, ненужные картинки, всплывавшие в памяти, обрывки разговоров. Настраивалась, ждала. Потом осторожно, как бы боясь спугнуть кого-то, прикоснулась к клавиатуре, сперва двумя пальцами, потом стала печатать все быстрее и быстрее, торопясь записать то, что слышала сейчас только она.
– Где?! Браслет где?.. – задыхаясь, прокричал женский голос, похоже, старушечий.
Ей ответил другой, помоложе. Женщина говорила успокаивающе, как с ребенком или с тяжелобольным:
– Не извольте беспокоиться. Доктор велел на ночь его снимать, чтоб застоя крови не было, мало ли, повернетесь во сне неловко. Вы уснули вчера, я и…
– Никогда, слышишь, никогда не смей к нему прикасаться! – закричала старуха. – Где он?!
– Да вот, возьмите, на столике возле вас всю ночь пролежал, – обиженно ответил более молодой голос. – Напрасно вы сердитесь так, вам волноваться вредно.
– Уйди прочь! – проворчала старуха.
В комнате опять наступила тишина. Но Юля знала, вернее, надеялась, что эта тишина ненадолго.
Видно, и правду говорят: беда не приходит одна. А может быть, это была одна и та же беда в двух отделениях, просто сбежавший режиссер уже знал кое-что о грядущих переменах и поспешил первым покинуть корабль, который неминуемо должен был пойти ко дну. Как говорится, предвидеть – это совсем не то, что предать. Во всяком случае, когда все, невыспавшиеся и довольные вчерашней премьерой, собрались на репетицию, по такому случаю назначенную не на одиннадцать, как всегда, а на два, Тарасова с порога сообщила, что их корабль получил еще одну пробоину ниже ватерлинии.